Рассказ №0931 (страница 48)

     Мы были приглашены на открытие новой картинной галереи - приглашение поступило от Марии и Казимира - прелестной молодой польской княгини и ее столь же приятного спутника, поляка. Открыть галерею они решили демонстрацией фильмов датского художника с явными патологическими отклонениями - "Грязного датского Оскара", как они называли его. Мы спустились в подвал, где собирались показать фильм, растянулись на ковре - Мария, Казимир, Винсент и я, а также целая группа преуспевающих, скромно выглядевших мужчин и женщин; некоторые из них были коллекционерами, другие - дилерами, а остальные, как и мы, друзьями друзей.
     Фильм, который с первого кадра был сюрреалистским, начался с показа двух занюханного вида мужчин, сидящих на столе, один из них был босой и под ногой у него лежала французская булка. На следующем кадре появилась женщина с короткой стрижкой и гримом 30-х годов. Она лежала на столе, а двое мужчин стояли сзади нее. Затем было несколько наплывов на батон, который выскользнул из-под ноги мужчины, а тот, в свою очередь, пошел и лег в углу ванной, стены которой были обрызганы мочой. К этому времени я уже не знала, смотрим ли мы фильм о гигиене или же о рехнувшемся гурмане.
     В другой сцене женщина лежала на спине, а батон, подобно стоячему пенису, торчал у нее на животе. Оба мужчины, стоя рядом, наблюдали за ней. На одном из них был монашеский клобук, закрывавший лицо и глаза.
     Дама перевернулась на живот, один из мужчин выступил вперед, раздвинул ее ягодицы и впихнул длинный, узкий батон в задницу. Нет, это был не чокнутый гурман, а совсем наоборот! Другой мужчина тоже сделал шаг вперед и острым ножом располосовал ее спину. Оттуда потекла густая, медузообразная масса. Мужчины начали пожирать этот соус - человеческий соус.
     Сначала они обходились вилками и ложками; затем, поняв, что соблюдая приличия, они никогда не добьются успеха в Голливуде, стали черпать жидкую плоть руками, все глубже и глубже погружаясь в женское тело. Тут же крупным планом было показано искаженное болью лицо женщины, а затем последовала заключительная сцена, явно не принесшая премию создателям фильма - один из мужчин закатал рукав рубашки и запустил руку глубоко внутрь тела женщины, извлекая злополучный батон. В этот момент я подумала, что кто-то познакомил датского сценариста и режиссера с английским выражением "сладкая булочка в печке", но при этом в процессе перевода что-то исказилось.
     Наконец, наступил последний кадр - и если у вас слабый желудок, закройте глаза и пропустите эти строки. Сверкнул нож, разрезавший буханку напополам, и на стол медленно вывалились человеческая печень и другие внутренности. Наконец-то, к счастью, на экране появилось слово "конец". По-моему, очень своевременно.
     Что за безобразное и болезненное искусство! С известной долей критики все это можно кратко обозначить одним словом: чушь собачья!
     Молчаливая, несколько позеленевшая от полученных впечатлений, публика стала выходить из подвала, а Винсент и я поторопились к его красной спортивной машине. Мы опустили верх и поехали вдоль Парк Лейн, вдыхая свежий воздух, который помог нам восстановить нормальный цвет лица.
     Ветер развевал мои волосы, когда мы ехали на юг по Парк Лейн; справа, в темноте, простирался Гайд Парк, а слева величественно вырисовывался отель "Дорчестер", знаменитый на весь мир еще с 30-х годов. Затем в поле зрения возник новый лондонский "Хилтон", тридцать этажей которого нависали над Гайд Парком (к большому неудовольствию консервативных лондонцев).
     Мы свернули на углу Гайд Парка (по воскресеньям место свободного словоизлияния) и направились по Найтсбридж вдоль одних из лучших магазинов мира, затем по Бромптон Роуд, свернули направо на Кромвелл Роуд, пронеслись мимо великолепного музея Альберта и Виктории, музея истории естествознания и с левым поворотом въехали в район маленьких улочек, который нравился Винсенту больше всего. Мчась по ним со скрипом тормозов, огибая аккуратные скверы и площади, мы оказались в Челси, откуда со своей сногсшибательной модой на мини-юбки начала свое победоносное шествие Мэри Куонт. Это знаменитое место, где по вечерам собираются уважающие себя свингеры и новички, мечтающие примкнуть к ним.
     Когда-то Челси был артистическим центром Лондона, но сейчас он притягивает к себе лиц со специфическими наклонностями, сшивающихся на телевидении особ, рекламных агентов, киноактеров вторых и третьих ролей (иногда и кинозвезд) и, конечно, модников, единственным достоинством которых является одежда. Я всегда ощущала их постоянный трепет, боязнь, что к полудню мода изменится: юбка сделается чуть-чуть не того оттенка, а отвороты на брюках на полдюйма шире. Но это их проблема. Давным-давно я обнаружила, что человек красит одежду, а не наоборот.
     Подавив желание опрокинуть живительный стаканчик в великолепной старинной "Пивнушке шести колоколов", Винсент решил привезти меня прямо в славненький маленький чехословацкий ресторанчик, где, почувствовав вернувшийся аппетит, мы заказали по порции гуляша. После этого мы снова прогулялись, на этот раз пешком, по Кингз Роуд, наблюдая людей и впитывая окружающую обстановку.
     В этот вечер Винсент поехал ко мне домой, чтобы насладиться любовью. После первого раза, более-менее традиционного, - способы, которыми мы пользовались, одобрили бы даже миссионеры - Винсент решил расслабиться и доказал, что он достаточно подкованный любовник. Хотя он и был в глазах своих учеников абсолютным джентльменом, он оказался приятным англичанином не без фантазий.
     За те несколько недель, что я пробыла в Лондоне, я провела некоторые исследования в области мифического холодного английского темперамента и обнаружила, что по меньшей мере каждый из четырех англичан из высшего общества не без завихрений. Они весьма подвержены преклонению перед физическим насилием и склонны к приятному и здоровому отбиванию своих хорошо упитанных задниц. На этот счет имеется две теории.
     Одна из них гласит, что любовь к физическому наказанию восходит к семейному укладу, где гувернантки прибегали к этому методу воспитания. Но нянька (гувернантка) в то же самое время являлась и объектом домашнего обожания, в то время как мама с папой были весьма заняты другими делами и не проявляли особые чувства к своим отпрыскам. Поэтому в отрочестве физическое наказание и привязанность психологически связывались друг с другом.
     Согласно второй теории это объясняется системой воспитания и обучения англичанина, принадлежащего к высшему обществу. Как правило, его посылали в чисто мужское учебное заведение, где трость была средством воспитания и наказания и широко применялась как преподавателями, так и учащимися старших классов. Большое количество учеников были вовлечены в гомосексуальную деятельность, что не удивительно для среды, в которой подростки и юноши не имели никакой реальной возможности познакомиться с девушками.
     Многие мужчины, попадающие в тюрьму, занимаются гомосексуализмом вынужденно - из-за отсутствия особей женского пола - зато потом, после освобождения из тюрьмы, они могут продолжать свою половую жизнь нормальным гетеросексуальным образом. Но для школьников, чей первый опыт в сексе был гомосексуальным, благополучный результат может наступить очень не скоро, и обстановка физического насилия - так утверждает вторая теория - помогает им идеализировать гомосексуальные наклонности.
     Что касается Винсента, то весь вечер он был странно заинтригован золотой цепочкой, которую я носила на талии. После нашего первого - и весьма нежного - траханья, он взял цепочку, обвязал ее вокруг моих грудей, а затем начал сосать мне соски. Делая это, он засовывал и цепочку, и по мере того, как она врезалась в мои соски, он все более и более возбуждался.
     Потом он занялся клитором, и мне это доставило подлинное удовольствие, особенно после того, как я ему точно объяснила, что от него требуется: сосать не слишком сильно, быстро работать языком вверх и вниз по клитору. Я почувствовала раннюю стадию оргазма и обхватила ногами его шею. Вдруг он прекратил свое восхитительное лизание, перевернул меня на живот, приказав не задавать лишних вопросов.
     Я была все еще сильно возбуждена и жаждала оргазма. Глядя через плечо, я увидела, что он взял галстук, ремень и опытными руками привязывал мои лодыжки и ноги к кровати. На какой-то момент я испытала страх - страх незнания того, что последует, однако, этот страх только добавил новые ощущения к моему возбужденному состоянию.
     Винсент отошел от кровати, и я терялась в догадках, какой же экзотический предмет он выберет для бритья. Им оказались полфунта новозеландского соленого сливочного масла. Он медленно разорвал упаковку и, держа содержимое в правой руке, стал медленно втирать его между моими ягодицами левой. Масло, естественно, быстро таяло, и по мере того, как оно таяло, я, будучи со связанными ногами, ощущала себя индейкой, в гузку которой влили изрядную порцию жира.
     С затуманенным взглядом Винсент отложил остатки масла в сторону, взобрался на постель и начал медленно тереть свой член вверх и вниз между моими ягодицами, очень медленно и очень нежно. Это было страшно чувственно, и возбуждение нарастало во мне. Он сел, обхватив коленями мои бедра и держась руками за мои плечи и возобновил те же движения, но более энергично. Сейчас я могла чувствовать, как его напряженная мошонка трется о меня и вжимается в мокрую вагину.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ] [ 36 ] [ 37 ] [ 38 ] [ 39 ] [ 40 ] [ 41 ] [ 42 ] [ 43 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ] [ 48 ] [ 49 ] [ 50 ] [ 51 ] [ 52 ] [ 53 ] [ 54 ] [ 55 ] [ 56 ] [ 57 ] [ 58 ] [ 59 ] [ 60 ] [ 61 ] [ 62 ] [ 63 ] [ 64 ] [ 65 ] [ 66 ] [ 67 ] [ 68 ] [ 69 ] [ 70 ] [ 71 ] [ 72 ] [ 73 ] [ 74 ] [ 75 ] [ 76 ] [ 77 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.