|
|
Рассказ №11406
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Суббота, 20/02/2010
Прочитано раз: 35095 (за неделю: 36)
Рейтинг: 82% (за неделю: 0%)
Цитата: "ВСТУПЛЕНИЕ
..."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ]
ВСТУПЛЕНИЕ
Искусство траха мной любимо.
Его я воспою в стихах.
Евтерпа - муза - терпелива,
И не за совесть, не за страх
Всего дороже музе трах.
РУНА ПЕРВАЯ
Прекрасное меня уже достало.
Оно меня долбает каждый миг!
От красоты во мне душа устала.
Но все ж прекрасное меня к себе манит,
Хоть на Милявскую уже и не стоит.
Я телевизор утром как включаю,
Так не могу до ночи оторваться.
И прямо так с включенным засыпаю,
И при включенном уж привык ласкаться,
Чтоб от красивого не заломило яйца.
Прекрасное с экрана так и прет!
Валит гуртом прекрасное с экрана!
Поет, танцует, говорит, орет,
Вопит, смеется, плачет без обмана -
Глубокой ночью или утром рано.
Театр, мюзиклы, музеи и кино,
Плакат, афиша, радио, реклама -
Ну, все - пищит, сверкает! . . И оно
Моей микроскопичности оправа.
Меня в нее вдавило. Я - как драма,
В которой за каких-то два часа
Герои встретятся, полюбят, разойдутся,
Детей родят и даже - чудеса! -
Под занавес отравою напьются,
И нам покажут, как они толкутся.
Вот так и я: подобен камбале.
Я вжат в себя, в себя впрессован
И, наконец, я сплющен. В кабале
Того, что оглушает. Завоеван,
Пленен и в кандалы закован.
На рынке, где невольники толпятся,
Не до того, чтоб красотою любоваться.
РУНА ВТОРАЯ
Театр, сцена: Кровоточит рана.
Интриги закулисные и злоба.
Здесь царствует Доронина Татьяна.
Она проводит каждого до гроба.
Сама же вечна, как простейшая амеба.
Но полоумная Доронина бледнеет
Перед подонками из нового замеса.
Мое перо красноречивое немеет:
Не может быть закончена п и е с а,
В которой много дров и мало леса.
Такие щепки, как Соломин, Урсуляк
С дочуркой Урсулячкой из кармана,
И Райхельгауз, и Меньшов-пошляк
С дочуркой Юлей, глупой, как мамана,
Которая ведет себя, как дама:
И Кама Гинкас, гений ТЮЗа,
С женой подмышкой Г. Яновской,
Измордовали Чехова. Он - муза
Супружеской четы! Инсценировкой
Рассказов пробавляются, сноровкой.
Мошенством рук, иначе говоря.
Но это - хлеб для всех, кто за кулисы
Проник, и, хитростью беря,
Инсценируют всех - от девочки Алисы
До мальчика Остапа с дядей Кисой.
Еланская тут всех перегнала!
Всю классику к себе на сцену вогнала!
О, классика несчастная! За что
Тебя переписали, сократили,
Переиначили и, грубо взяв в кольцо,
Ужали, утюгом сдавили,
В конспекты на потеху превратили?!
РУНА ТРЕТЬЯ
Пузан московский, баловень властей,
Такой же лысый, как градоначальник,
Играл он Ленина и тетушку Чарлей,
Но в жизни - задоцеловальник.
Он над актерской братией начальник.
Тут Арцыбашев появился. Он из жопы
У мамочки родился, через пуки.
Так и сейчас рождаются циклопы,
Которые клюют охотно щуки.
Рожая, мама не снимала даже брюки.
За ним и Яшин - истеричка из больницы.
Бежал через окно, убив, чай, санитара.
Его театр влек, и он, как птица,
Раскинул руки! Камнем вниз! Не чувствуя удара
Головой, - бегом творить! Не остужая жара!
Театр Гоголя, ты Яшина приял -
Но с батареей кто б его связал?
Театр Станиславского - за гранью.
Нашли Галибина в худруки.
Запру уста, чтоб не прорваться бранью.
От одного лица запьешь со скуки.
Скорей бы прекратили наши муки!
РУНА ЧЕТВЕРТАЯ
А щепки старого замеса!
О, боже, Селезнёву взять Наташку:
Не скрою: дылдочка - причина стресса,
И за хрустальную посуду, за рюмашку,
Удавится, слыхал. За вазу и за чашку! . .
Но есть еще страшней в Москве девица.
Ее фамилия Сигалова. Слыхали?
От Аллы у меня в глазах троится.
На сцене у нее ногами так махали,
Что в зале кто дышал, те перестали.
Как слово "Ширвиндт" где произнесут,
Ко мне родные "Скорую" зовут.
От слова "Табаков" трясет, признаться:
Как угораздило мальца провороваться?!
А Марк Захаров - гений на века,
Ему бы где-нибудь руководить ДК! . .
Куда ни ткни - прекрасное гниет.
Галина Волчек в этом мне порукой.
Она меня товарищем зовет,
А я ее по дружбе толстой сукой.
Ее театр тоже гробит скукой.
Но что меня заело на Москве!
Санкт-Петербург бежит вперед прогресса.
Олег Басилашвили на Неве,
Как и Наташка тут - причина стресса.
Интеллектуал хреновый - как во сне...
Звезда, зараза. Супер стар.
Пред ним мельчает и комар.
*
Прекрасен мир искусства, черт возьми!
Мы перед ним становимся детьми.
Рассудок наш изнемогает
И все нормальное тихонько отторгает.
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| | Ведущий: Добрый день, дорогие телезрители. Сегодня у нас в гостях человек, которого... э-э-э... я надеюсь, никому представлять не надо.
| | |
|
|
|
| | - Стой. - Остановил её я. Девочка недоуменно посмотрела на меня. - Я загадал снять с тебя шорты, так что просто стой. - Объяснил я своё желание и пододвинулся к ней. Положил обе руки на её щиколотки и медленно, гладя её стройные загорелые ножки, поднялся до скрытой шортиками попки. Потом, не отрывая рук передвинул их на ширинку и расстегнул пуговицу. Затем медленно расстегнул молнию, и запустив руки с верху под шортики начал медленно, растягивая удовольствие, стаскивать их с ножек одновременно гладя ладонями их же. Инна стояла смирно, хотя ножки её иногда подрагивали, а когда я оторвал взгляд от её трусиков, с нарисованным спереди Винни-Пухом, и посмотрел на её лицо, то увидел, что она вся пунцовая - стесняется. Ещё бы, вряд-ли её в сознательном возрасте кто-то раздевал, тем более мальчишка. Когда шортики опустились до ступней, она просто переступила ногами, выскользнув из них, и я откинул этот элемент одежды на кровать и вернулся на своё место. | | |
|
|
|
| | Картина была просто потрясающая - девчонки просто подвывали от удовольствия! Я не мог не присоединиться, хуй уже ломило от напряжения. То, что я сейчас буду ебать Юльку буквально на глазах её матери, заводило меня ещё больше. Я быстро снял джинсы, вытащил у Юльки пробку из попки и заменил её хуем. Хотя попка была растянута пробкой и приняла хуй без всяких затруднений, она очень туго обхватила меня. Я находился в самой неудобной позе - стоял сверху на полусогнутых - и понял, что я так долго не простою. Поэтому сразу взял высокий темп - хуй в попке работал как отбойный молоток. Наташке в рот просто полился водопад Юлькиных соков. Страпон у Юльки в руке заработал в такт с моим хуем. Юлька завыла на одной ноте и села пиздой матери на лицо, буквально перекрыв ей доступ к кислороду. Я зарычал и стал спускать Юльке в попку, пытаясь протолкнуть хуй как можно глубже. Наташка только мычала под нами. | | |
|
|
|
|
| | Его движения были мягки и неторопливы, он чувствовал, как девочка едва сдерживает свое внутреннее волнение, будто слыша её немой вопрос: "Неужели ты наконец-то всерьез заинтересовался мною?" Увидев смущенный взгляд дочери в висевшем зеркале, он неожиданно засуетился и, широко улыбнувшись, сказал, решив таким образом расставить все точки над "и" : - Да не боись моя сладкая, не съем я твой пельменчик. Поворачивайся ко мне, вот так! Сейчас напеним все твои прелести: - любяще прошептал он, продолжая меланхолично тереть мылом ее извилистые, но уже как у взрослой девушки, бока. В ответ Юльчёна взглянула на него с такой благодарностью, как будто он впервые признал ее не своим приемным ребенком, а любимой женой. - Папуль, а я красивая? - не отводя взгляд, по-девичьи наивно спросила она, закусив нижнюю губу, нервно накручивая на пальчик спадающий, на плечо, длинный русый локон. | | |
|
|