|
|
Рассказ №11507
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 25/03/2010
Прочитано раз: 33704 (за неделю: 41)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Тяжело поглощая водку, Наталья зыркала то на стакан, то на меня, то на стакан, то на меня и реально пьянела с каждым глотком. Одолев горький напиток, она даже не могла поморщиться, а только широко открыла рот, округлив мокрые маленькие глазки полные страха, и часто замахала пальцами обеих рук словно веером...."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Она отвела в сторону мою руку с телефоном и явно ждала похвалы.
- Неплохо, - сказал я сдержанно. - По-моему, ты начинаешь исправляться...
- Знаешь, Костик, за эти четыре часа, когда тебя не было, я совсем исправилась. Я поняла очень важное: не надо ссориться, драться, кусаться, не надо кулаков и синяков, не надо оскорблять и унижать друг друга. Я буду делать тебе только самое хорошее: варить обед, убирать наш дом, каждое утро с величайшим удовольствием мыть нашу машину, работать на участке, сажать для тебя самые красивые цветы, ты какие любишь? Я буду тебя ласкать, лелеять, и ты поймёшь, что без меня не сможешь в этой жизни. Я так благодарна отвалившейся задвижке, что готова носить её на груди словно крестик.
- А цепочка есть к этому крестику? А то могу одолжить, у меня валяется одна от старого туалета, - с издёвкой заметил я.
- Ничего ты не понял: пока, но поймёшь:
- Да нет, я даже очень понял, что ты ни капельки не исправилась. Ладно. Будем считать, что у тебя кратковременное свидание с родными. Я сейчас немного выпью водочки, потому что дико устал, потом намертво прикреплю задвижку и всё-таки отправлю тебя обратно в камеру предварительного заключения.
- Костик, я щас обед разогрею, и ты закусишь горячим, - и она метнулась к плите.
- Стоять! Сядь на этот табурет и никуда не прыгай!
Она замерла на полпути, медленно повернулась, опустилась на табурет и покорно сказала:
- Хорошо, села, как скажешь.
Я раздражённо взял с полки стеклянный стакан, соль в солонке, вынул из холодильника бутылку водки и поставил всё на стол. Скинув куртку с плеч и швырнув на вешалку, я рванул из пакета буханку чёрного хлеба и шмякнул рядом с бутылкой водки.
- Костик, - осторожно сказала Наталья, - а вот если бы ты съел горячего и оценил мои кулинарные способности, ты бы сразу подобрел и забыл про камеру заключения, потому что в тебе говорит злость от холодного и голодного желудка, впрочем, как и у всех усталых мужчин, которые приходят в семью после работы. Всё от желудка, Костик: оскорбленья, обиды, нервозность.
Я тяжело плюхнулся на табурет и предупредил:
- Если ты не сменишь пластинку, я немедленно посажу тебя в сарай на дрова, вместо подсобки - думаешь, не дотащу?
- Дотащишь, только ты сам сказал, что у меня свидание с родными, а на свиданиях, Костик, заключённый всегда хочет откровенно поговорить, а родные всегда отвечают по-доброму.
- Я тебе не родной, и дай мне выпить, ведьма, - проскрипел я зубами. - Через минуту твоё свиданье закончится.
- Пей, Костик, сколько хочешь, Костик. Но свиданье, Костик, меньше семи минут не бывает, Костик.
- Издеваешься?! Что ты заладила "Костик да Костик" , "Костик да Костик"?!
- А как же? - удивилась она, продолжая придуряться. - Ведь ты же Костик.
- Да, я Костик! Но я же не "Костик-Костик-Костик-Костик-Костик"! Сколько можно?!
- Для меня - сколько угодно. Для меня это очень приятное имя.
- А может сарай с дровами для тебя будет приятней?! Ты дашь мне спокойно выпить, а?!
- Дам, - сказала она и притихла.
- Фу-у-у-у, - я открыл бутылку водки, налил полстакана, отломил кусок чёрного хлеба, обмакнул в соль и тут же выпил, потом занюхал черняшкой и съел её.
Глядя на меня, Наталья с невероятным трудом проглотила слюну, страшно сморщилась и спросила:
- А мне можно выпить? . .
- А ты не помрёшь, девочка?
- Нет, я как-то пробовала: давно: в школе...
- Давай, если не будешь буянить и глупости молоть.
- Какой там "молоть" , - махнула она рукой, - я тогда выпила, и меня сразу в сон склонило, так приятно.
- Что же ты раньше молчала? Я б тебя водкой поил, а то мучаюсь тут с тобой!
- Мог бы не мучиться. Ты же знаешь, что для тебя я всегда доступна во всех отношениях.
- Опять?! А ну, быстро взяла стакан, выпила снотворного, и спать! А то, понимаешь, свиданье себе устроила, чтобы вдоволь чепуху болтать целых семь минут!
- Это не я устроила, ты устроил. Вместо всяких свиданий могли бы давно с тобой нормальной жизнью жить.
- Что?! Стакан, я сказал! И молчать!
Она поднялась, принесла стакан и с грохотом поставила на стол.
- И не стучать! - помотал я пальцем. - Ты же только что так сладко пела песни будто "поняла что-то важное" , а сама стаканы бьёшь?!
- Прости, Костик.
- Пей! Чёрт бы побрал тот вечер, когда я припёрся к тебе на "Планерную"! - и налил ей пятьдесят граммов.
Наталья отломила кусок чёрного хлеба, окунула в солонку, взяла стакан, смешно и шумно выдохнула и стала медленно пить маленькими глотками. Когда стакан опустел, её лицо превратилось в кислое мочёное яблоко, а рот приоткрылся и начал жадно глотать воздух.
- Хлебом занюхай! Хлебом!
Она с таким усердием принялась нюхать кусок хлеба, что из глаз покатились слезы.
- Да хватит нюхать, ёлки-палки! - остановил я, насмотревшись на это несчастье. - Теперь жуй и глотай!
Прожевав и проглотив, Наталья облегчённо положила руки на стол и объяснила:
- Я просто, Костик, тогда: давно: запивала сладким соком...
- Ну, извини "дорогая" , что забыл купить яблочный нектар!
- Да ладно, ничего, - махнула она рукой, словно не заметив мою злую иронию. - А знаешь, наша Ольга иногда любит при всех "цирк показать" , когда сидит за общим столом. Выпьет рюмку водки и не закусывает, даже не запивает и сразу начинает разговор вести, будто ей нипочём, вот гадость. У неё внутри всё горит, а она выпендривается.
- Я знаю, приходилось видеть.
- Так же нельзя, Костик. Такие дешёвые и глупые "цирковые номера" только шофёры показывают.
Сто граммов хорошей водки немного расслабили нервы, и я спросил:
- А за что ты: так ненавидишь сестру? . .
Довольная Наталья улыбнулась, начиная хмелеть, и сказала:
- А-а-а, я ждала этот вопрос. Не столько, Костик, ненавижу - сколько презираю. Вся история на самом деле по-житейски очень проста, и ничего сверхъестественного нет. Я - папина дочка, Ольга - мамина. Физиономия нашего папы далека от совершенства, его в подъезде все звали Квазимодо, копия этого Квазимодо сейчас перед тобой сидит. А вот мама - красавица, Ольга - в неё. В детстве с этой красавицей как только ни носились, все уши прожужжали: "Картинка ты наша! Да где ж тот художник, чья кисточка плачет по твоим глазкам, носику, губкам!". Фу, гадость.
При слове "художник" я невольно кашлянул.
- Ой, Костик, извини, я про художника не нарочно, - пояснила она, - это действительно было так, словно напророчили.
Моя рука схватила бутылку и плеснула в стакан пятьдесят граммов.
- А тебя-то хвалили? - спросил я и выпил.
- Меня тоже хвалили, "прелестью" звали, льстили. Я эту прелесть каждый день в зеркале видела и однажды так поколотила Ольгу, что она неделю не могла ходить в детский сад, а наш папа сразу всё понял в отличие от других.
- Ну, а потом, - хмыкнул я, нюхая черняшку, - когда выросли, ты тоже колотила красотку?
- Несколько раз била в школьные годы, даже до крови квасила нос.
- А после?
- А после - всё больше молчали. Я внешне дурнела с каждым днём, господи, хоть к зеркалу не подходи. А Ольга цвела на глазах, к ней мальчишки табунами ходили, я ревновала, она всё видела и всё назло делала.
- Что назло?
- А то: пригласит парня в моём присутствии, запрётся с ним в комнате, хохотушки во всё горло, звон рюмок, музыка, а потом тишина... подозрительная...
- Это когда приглашала? - невольно вырвалось у меня.
- До знакомства с тобой, неужели ревнуешь, Костик?
- Ещё чего. Мне вот что не понятно: как она могла доверить тебе свои откровенные похождения с моим отцом, если всю жизнь между вами была такая петрушка? Неужели не боялась, что ты можешь проболтаться?
- А почему ты решил, что именно ОНА мне рассказала и доверилась?
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| | Фаллос распространял волны удовольствия по моему телу. Я чувствовала его глубоко в анальном проходе. Находясь во мне, фаллос постепенно растягивал мой девственный сфинктер так, что постепенно боль, причиненная им, утихала. Нежные стенки моей прямой кишки отвечали на импульсы все активнее, мой анус расслаблялся под непрекращающимся массажем. Я потеряла счет времени. Все мое внимание сфокусировалось на ощущениях в теле постороннего предмета. Колебания в попке, заставили помокреть влагалище, в котором ощущалась пустота. Постепенно я осознала, что должна смириться с необходимостью иметь во влагалище какой-нибудь предмет, а отдаться тому, что уже имеет. Я чувствовала, как на меня надвигается оргазм такой силы, какой я еще не разу не испытывала. | | |
|
|
|
| | Дима и вправду водил скользкими пальцами по моему анусу. Я медленно поднималась и опускалась, а он мазал мне попку моей же смазкой. И своей тоже мазал, потому что при возбуждении у него всегда член сочился, а на головке висела прозрачная капля. | | |
|
|
|
| | Теперь можешь сказала она и обернувшись я увидел ее голую, на ней было подобие черного пеньюара с завязками в области живота, трусиков на ней не было. Встав я прижал ее к себе и страстно поцеловал и начал обнимать ее, затем привлек ее за стол со словами от сюрприза у меня пересохло в горле и я хочу выпить за королеву своего сердца. Я разлил по бокалам виски мы выпили и она раздвинув ноги показала мне что у нее в писечки уже стоял искуственный член и говорит ей уже хорошо, но если ты зайдешь будет еще лучше. Я поднял ее на руки и понес на кровать, секс был бешенный и в то же время не торопливый. Да я мечтал трахать ее всю ночь о чем ей и говорил, но само ее нахождение рядом со мной говорило о том, что все что я хочу уже рядом и мне нечего больше не надо, ведь я ее люблю и когда ее нет рядом, мне достаточно слышать ее голос, когда она рядом это уже другая форма удовольствия. | | |
|
|
|
|
| | Я обнял ее за бедра и стал продвигаться в глубь небольшими качками. Гортанный стон врывался у нее из горла каждый раз, как я проникал глубже. Затем вытаскивал ствол ровно на столько, чтобы в пещерке осталась лишь одна головка. Немного задерживался и снова двигался вперед. Соки лавы из мамой пещеры обливали мой ствол, смазывая его для дальнейшего проникновения. Я снова начинал двигаться. Вскоре я уперся лобком в мамин клитор. Мои яички коснулись ее ягодиц. Мама положила ладонь себе на клитор и стала его ласкать подушичками пальцев. Она оттягивала его, вминала между губок, в то время как я наращивал темп торсом, нависая над ней на вытянутых руках и наблюдая как мой ствол то входит, то выходит из ее влагалища. | | |
|
|