|
|
Рассказ №13664 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Четверг, 15/03/2012
Прочитано раз: 37214 (за неделю: 36)
Рейтинг: 85% (за неделю: 0%)
Цитата: "Красота волшебницы действительно поражала воображение. Ее груди были полными от молока, а задница представляла собой прелестнейшее произведение искусства. Лицо Каролины Де Лавелль было красивым и идеально гладким, волосы черными и сверкающими, словно летняя ночь. Губы полными и чувственными. Однако, во взгляде Де Лавелль читалось коварство, смешанное со следами похоти и самых необузданных страстей...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Поскольку Жозеф через пять минут также покинула меня, я оказалась в полном одиночестве и провела в экипаже еще два часа. Наконец, дверь кареты распахнулась, и мой кузен осторожно взял меня на руки. Подняв меня на второй этаж дома, брат вошел в просторную обеденную залу, в центре которой возвышалась огромное ложе, увенчанное ослепительно прекрасным балдахином. Именно сюда и бросил меня Жозеф, прошептав на ухо, что я должна стонать и изо всех сил вести себя, словно насилуемая жертва.
Отделавшись от своей "ужасной" ноши, кузен отправился за стол, где жуткая женщина обедала в присутствии бледного, как смерть, маркиза. За столом хозяйке прислуживала невысокая симпатичная девушка 17 лет, которая с ужасом смотрела на меня, во всех деталях представляя события надвигающейся ночи.
Отобедав и выпив пару бокалов вина, колдунья расслабленно развалилась в кресле и томно произнесла.
- Итак, господа. Я поняла, что смогу получить от вас все, что хочу, и это радует мою развратную душу.
Киннерштайн с ужасом посмотрел на кровать и, запинаясь, произнес.
- Но мадам, вы не боитесь, что несчастная женщина не сможет пережить ночь нашего наслаждения?
- Это вас пугает? - презрительно отозвалась колдунья, после чего коснулась рукой щеки аристократа, - Несчастный маркиз, слухи о вашей развратности чрезвычайно преувеличены. Однако, я не буду разрушать сложившийся годами образ. Наоборот, мне доставит удовольствие поразить ваше воображение! Меня же уже давно ничто не может смутить!
- А как же доброта и человечность - продолжил высказывать свои опасения Киннерштайн.
- Помилуйте, господа, о какой доброте к ближнему может идти речь, когда я собираюсь утолить свою ненасытную похоть. Вы вообще, хотя бы на мгновение можете представить себе, как приятно ублажать свою киску, взирая на стоны и вопли насилуемой жертвы. О, нет, не говорите ничего! Вы ровным счетом ничего не знаете господа. Сейчас я вам расскажу, что подвигает меня на самые жестокие преступления.
Повернувшись к своей невысокой скромной служанке, мадемуазель Де Лавелль произнесла.
- Кланвиль, дурочка, не стой столбом. Налей мне в стакан немного девственной крови.
Естественно, Де Лавелль пила не кровь, а специальным образом приготовленное красное вино. Однако, мои друзья, мало сведущие в алхимии и магическом искусстве, были действительно шокированы происшедшим, поскольку страх перед колдуньей парализовал им мыслительную деятельность. Если бы м-ме Де Лавелль действительно пила кровь за каждым своим обедом, то деревня вокруг замка была бы пуста и безжизненна, чего в действительности не наблюдалось! - прим. м-м N.
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| | Мысли бередили мозг. . разными оттенками-счастьем, тоской, а ещё сомнением-вдруг отложится встреча-и тогда крохотное отчаяние поселялось в её беспокойной в эту ночь голове. Но она счастлива. значит, она жива, а сердце её бьётся-то спокойно, то трепетно и учащенно. А в голове вопрос"Когда же уже?" Когда же сильная и ласковая ладонь коснется её лица, а любимый голос произнесет слово, ставшее самым драгоценным словом в её мире! Бессонная ночь, вперемежку с короткими отрезками сна, подходила к рассвету! | | |
|
|
|
| | Наверное, само по себе все это было не страшно. Но, как я уже упоминала, мои родители были молоды, общительны, и каждую неделю у нас собирались их друзья - семейные пары с детьми, по большей части моими ровесниками. В половине восьмого, когда наши детские игры были в самом разгаре, мама громогласно объявляла, что Жанночке пора спать. Каждый раз я упиралась, хныкала, пыталась разжалобить ее слезами, но мама считала, что я перевозбудилась от гостей, и чем раньше я окажусь в кровати, тем лучше. Среди моих сверстников, разумеется, считалось особым шиком, признаком "взрослости" ложиться спать наравне со старшими. И вот меня уже, на глазах у всех, тащили в ванную, откуда я выходила уже в пижамке. Мои друзья хихикали надо мной, а самое обидное было, разумеется, то, что в нашей однокомнатной квартире моя кроватка была просто отгорожена от комнаты шкафом. Рядом, в двух шагах дети гостей продолжали играть, и непременно кто-нибудь заглядывал в мой закуток с насмешками. В 11, когда еще не все гости разошлись, раздавался громогласный звонок будильника, и мама, опять таки вслух извинялась, что ее девочке пора пописать. Она усаживала меня на горшок, и хотя это происходило рядом с моей кроваткой, обзор из комнаты был великолепный. Взрослых это, разумеется, не интересовало, а вот дети собирались на мое "великое сидение" как на цирковое представление. От стыда я не могла расслабиться, а мама, сидящая рядом на корточках, и нетерпеливо приговаривающая "пись-пись" , только добавляла неловкости. Наконец, струя звонко ударяла в металлическую стену горшка, оповещая всех присутствующих об успехе мероприятия. После этого мама поднимала меня, вытирала попку, и для меня, 8-9 летней девочки такая экспозиция - без трусов перед сверстниками - была постыдна и невыносима. | | |
|
|
|
| | Ты хочешь ударов по пизде в наказание за задержку с ответом? Ты их получишь! Ты ляжешь на пол и широко разведешь ноги, я привяжу их так, чтобы ты не смогла их свести во время наказания и свяжу руки. Потом я заклею тебе рот пластырем, завяжу глаза, чтобы ты не видела момент удара и он был бы для тебя неожиданностью. Потом одену прищепки тебе на соски и последнюю прищепку одену тебе на нос. Ну а теперь, пока ты не задохнулась нужно успеть ввалить тебе пяток ударов. Я бью довольно сильно, стараясь, чтобы ремень лег прямо между твоих вспухших губ. После первого же удара они становятся алыми, а ты вытягиваешься в струнку от боли. После третьего удара ты явно начинаешь задыхаться и тут же получаешь четвертый. Ты начинаешь дергаться всем телом, пытаясь освободиться, твое лицо покраснело, вены на шее вздулись, а из пизды текут потоки твоих соков. Я наношу последний удар и тебя начинает колотить сильнейший оргазм. Через несколько секунд я снимаю прищепку с твоего носа и пластырь с губ. Ты судорожно хватаешь воздух, я снимаю прищепки с сосков и ты начинаешь скулить от боли. Когда я отвязываю твои руки и ноги - ты сворачиваешься клубком, поджав колени и дрожишь всем телом. Я поднимаю тебя, кладу на кровать так, чтобы твоя задница была на краю, сам встаю на колени перед твоей горящей огнем пиздой, закидываю твои ноги себе на плечи и резко всаживаю хуй по самые яйца в твою мокрую пещеру. От боли у тебя текут слезы, но ты начинаешь подмахивать мне... | | |
|
|
|
|
| | Мои же ощущения граничили с обмороком: ноги не слушались, возбуждение достигло своего пика, но заливать спермой пол я пока не торопился. К тому же, посмотреть еще было на что. Будучи убежденным гетеросексуалом, сейчас я чувствовал, что теряю эту уверенность. И предложи мне кто-нибудь сейчас оказаться на месте дяди Вити, согласился бы не раздумывая. | | |
|
|