|
|
 |
Рассказ №17056
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 10/05/2015
Прочитано раз: 52953 (за неделю: 30)
Рейтинг: 41% (за неделю: 0%)
Цитата: "Юрик прекрасно понимал, что его нагло и агрессивно соблазняют. Что мешало ему прямо сейчас вцепиться сильными пальцами в эти огромные белые ляжки или в сотрясающиеся от дыхания грудь, натягивающую сосками тонкую ткань? Во-первых, природная скромность и стеснительность, а во-вторых, внушенная ему Антоном мысль, что в этом деле хозяин - именно он, а она - его покорная служанка. Так что пусть уж она как следует постарается его соблазнить...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Действующие лица
Васильева Мария Геннадьевна, 48 лет, продавщица
Кузнецова Евгения Андреевна, 46 лет, бухгалтер
Горшков Антон Игоревич, 19 лет, студент
Зайцев Юрий Сергеевич, 19 лет, помощник электрика
Место действия: санаторий "Дубки"
Время действия: конец января
Мария и Евгения, оказавшиеся волей случая в одной палате, неожиданно быстро подружились. Неожиданно - потому что у них было мало общего. Мария - простоватая, громогласная, развязная, циничная и нахальная. Евгения - тихая, скромная и пугливая. Мария - с хамоватым, хотя и привлекательным, лицом, пухлая, даже, можно сказать, толстая, с колышущейся грудью и жирными ляжками. Евгения - изящная, с тонкими чертами некрасивого сухого лица, в очках, с отличной для ее лет талией и небольшой грудью.
Все-таки что-то их объединяло, а именно - накопившийся, заскорузлый и кровоточащий голод по мужской ласке. Это выяснилось почти сразу, через час после знакомства. Муж Марии был хоть и не сильно ее старше, но уже около десяти лет "не мог". "Ну, не стоит у него, хоть ты убейся", - так описала она его проблему. А Евгения состояла в разводе уже семь лет, и с тех пор ни одна мужская рука к ней не прикасалась.
Мария уже была в этом санатории в прошлом году, где безуспешно пыталась лечь чуть ли не под всех особ мужского пола. Впрочем, "пыталась" - громко сказано: она строила им глазки, но они не реагировали. Немногочисленные мужчины были либо примерными семьянинами, либо слишком стары, либо просто не впечатлялись пышными телесами Марии.
Жизнь пациента санатория предельно скучна: анализы, обследования, процедуры. Завтрак, обед, ужин. По вечерам - танцы "Для тех, кому за", и старое кино типа "Кубанских казаков" или "Белого солнца пустыни". Скука, скука смертная.
Так прошло шесть дней из четырнадцати запланированных. Женщины от тоски частенько делились самым сокровенным, то есть вспоминали былых любовников. Вернее, сначала вспоминала только Мария, Евгения слушала, краснела и отмалчивалась, потом и ее прорвало. Но все эти сладостные воспоминания относились ко временам молодости, которая была для обеих женщин уже невероятно далека.
Ночью Евгения проснулась от странных звуков: шорох, шлепки и частое дыхание.
- Маша, тебе плохо? - испуганно спросила в темноту Евгения.
- Дура, мне хорошо, - задыхаясь, прошипела Мария. Приподнявшись на локте, Евгения почти в полной темноте смогла разглядеть, что подруга лежит на спине, два холма выдавали широко расставленные под одеялом ноги, а между ними яростно дергалась рука. Евгения впервые видела, как женщина занимается онанизмом. Замерев, она слушала хриплое дыхание, постепенно переходящее в стон наслаждения. Потом Мария долго лежала, отдыхая, и вдруг сказала:
- И так я почти каждую ночь. А ты разве нет?
Евгения сделала вид, что заснула. Она все еще стеснялась сознаться, что привыкла делать это не "почти", а как раз-таки каждую ночь, а бывает, что и по несколько раз. Просто здесь, стесняясь, она ждала, пока подруга заснет.
А на следующую ночь подруги уже молча и не сговариваясь возбуждали себя одновременно...
То напряжение, которое копилось в них годами, прорвалось в этом безудержном ночном самовозбуждении, почти самоистязании. А днем, закрыв дверь, они предавались довольно странным утехам. Прежде всего, мотивируя свое поведение хорошим отоплением в комнате, Маша стала разгуливать нагишом, а потом и Женя, не решаясь снять все, носила только белье. Они втайне мечтали, что кто-то подсмотрит за ними в окно. Но оно выходило в лес с глухим забором, так что никто их стриптиза так и не оценил. Потом, однажды ночью, когда Евгения мастурбировала, подруга попросила "показать", но Женя стыдливо отказалась. Тогда Маша зажгла свет, отбросила одеяло, повернулась к соседке широкой щелью и стала напоказ возбуждать себя. Не будучи лесбиянкой, Евгения сначала безрезультатно протестовала, потом отвернулась, а потом вдруг поняла, что в глубине души хочет это увидеть, и стала смотреть. А на следующую ночь она уже сама показала Марии свои тайные приемы самоудовлетворения. С тех пор они кончали, глядя друга на друга...
Разговоры их теперь вертелись вокруг одной темы. Каждая из них наконец-то нашла родственную душу. Мария в деталях описывала сначала свои реальные совокупления, потом стала выдавать за них свои фантазии, представ эдакой Мессалиной, которая трахается по 25 часов в сутки. Евгения понимала, что это сказки, но острый язык подруги живо рисовал перед ней возбуждающие картины, и Евгения слушала, возбуждаясь от этих картин...
***
В этот же исторический период два школьных друга - Антон и Юрий - испытывали примерно те же проблемы. Антон для Юрки был почти что полубог - ведь он смог сдать экзамены и поступить в институт, а в родное село (в полутора километрах от санатория) приехал на каникулы. Отца у него не было, мать весь день работала, почти все друзья разъехались, делать было отчаянно нечего, и школьный друг Юрик стал отдушиной для Антона, хлебнувшего городской житухи. Правда, ни одной девчонки он за полгода не подцепил, и приходилось набивать себе цену, придумывая для друга головокружительные романы. На самом деле в его арсенале был опыт романа с одноклассницей (правда, продолжительный и бурный) и с пятидесятилетней соседкой, о чем он пока не заикался.
Сам Юрик подрабатывал в санатории (больше негде было) электриком, и недавно расстался со своей девушкой, с которой был почти год. То есть опыт у него тоже был, но еще более скудный.
И вот, в очередную ночь, когда две женщины, уже не стесняясь друг друга, с помощью собственных рук компенсировали отсутствие самцов в своей личной жизни, два приятеля сидели в маленькой комнатенке Юрки в подвале санатория, пили водку и говорили о женщинах.
- Тут, у тебя над головой, толпа озабоченных баб. Они родину продадут, чтобы потрахаться. А ты не пользуешься, - тоном знатока говорил Антон.
- Тут, у меня над головой, - передразнил его Юрик, - одни старухи.
- Не старухи, а опытные женщины. Они уже все умеют, но чувствуют, что скоро не смогут. Да они на тебя набросятся, ты им только улыбнись.
- Что хорошего в старухах? Обвислые титьки, целлюлит, гнилые зубы... Фу!
- Дурак ты. Им по 40-50 лет, это не старухи, а бабы в самом соку. Слышал "в сорок пять баба ягодка опять"?
- Ну и что ты предлагаешь?
- Все время думать об этом. Наблюдать. Ищи сочную бабу и не убегай от нее, дай ей тебя соблазнить. Готов спорить, она сразу потащит тебя в постель. Посопротивляйся чуток для приличия... Ты говоришь - старухи. А что, ты можешь предложить юную девочку? Предлагай. Нет ведь никого. Сестер и санитарок видел местных? Да из них самая молодая Сталина помнит! А отдыхающие почти все среднего возраста и без мужей. Значит, оглядываться им не на кого. Через неделю поедут домой, так что они хотят сейчас оставить себе приятные воспоминания. Я тебя уверяю, зрелая женщина во многом лучше, чем девочка. Все умеет, все понимает, ничего не боится, за трах на все пойдет.
- А ты откуда это знаешь? - усмехнулся Юрик.
Антон помолчал.
- Ты мою соседку, Людмилу Владимировну, помнишь?
- Танькину мать? Которая на автобазе работала? Ну и что?
- А то. Я ее трахал полгода. Она же день через день. Моя мать на работу, Танька в школу - я к ней. По пять раз подряд кончали, - не удержался соврать он.
- Вот это да! А потом что?
- А потом я уехал поступать. Сейчас пытался к ней подкатиться, так у нее новый хахаль, чуть ли не замуж собралась.
- Знаю. А сколько ей лет?
- Уже пятьдесят два. Не баба была - огонь. Как говорится, через шланг арбуз высосет.
У Юрика от этих слов аж дыхание перехватило.
- Так вот, - развивал успех Антон, - а тут таких толпа. Среди них и симпатичные есть. Ты им только подмигни, и ночь на бабе будешь. Главное - ты хозяин. Ты ей как бы говоришь: не хочешь, дорогая, я-то себе девочку найду, а для тебя это последний шанс.
... Говорят, если чего-то очень сильно захотеть - оно случится. Как, когда и где - это уже следующие вопросы. Но в ту ночь две очень одинокие женщины, лаская себя, мечтали о молодых здоровых мужчинах, а двое здоровых мужчин мечтали об одиноких женщинах. Их общие желания не могли не стать явью.
И, как нарочно, на следующее утро помощнику электрика Зайцеву Ю. С. поступил заказ - починить лампу в номере сто шесть. Как читатель уже догадался, в нем числились Васильева М. Г. и Кузнецова Е. А.
Когда Юрик постучался в дверь, ее открыла как раз первая из них (вторая была на процедурах) . На всякий случай (вот как раз на такой) , когда стучали в дверь, Мария накидывала очень смелый для ее возраста короткий легкий халатик с большим декольте.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| |
| | Короче, Рэпка к окончанию школы состоял на учете в милиции, многим давал, но многих и брал, не гнушаясь никакими разнузданными позами и способами. Но зарвался парень, решил заправить своему родному дедушке, герою войны между Сальвадором и Гондурасом (на чьей собственно стороне воевал старик, хрен его знает, но не об этом спич). Но не тут-то было, дед - гений дзюдо, айкидо, карате до и карате после, вырубил внучка знатным ударом прям по его биллиардным шарам, после чего сдал болезного органам. "Добро пожаловать в органы, сынок!" -приветствовали его доблестные защитники право- и лево- порядка. Для начала они поставили его раком и проверили, годится ли он, так сказать, полезен ли? Вдарили они ему по самым, так сказать его стальным, отполированным, впендюрили так, что мало не показалось. После того, как они его всесторонне обследовали, они отдали его в руки право- и лево - судия. Очень скоро Рэпка оказался на зоне, где его много раз опускали, и только иногда поднимали (после побоев с земли). Парню повезло, он скоро попал под амнистию по поводу какого-то знаменательного события, то ли 15-летия ожидания экономического подъема, то ли очередной годовщины независимости России от кого-то или от чего-то. | | |
| |
|
| |
| | Моя жена продолжала сосать у Джима, затем она вынула член изо рта, легла, раздвинув ноги, и попросила его: "Выеби меня". Он вставил пальцы в её киску, затем обхватил за грудь. Она стонала, когда он трахал её. Теперь я знал, что она чувствует. И мне это нравилось. | | |
| |
|
| |
| | Кончила она еще раза 2, после чего я не выдержав достал свой член (а он у меня был 17 см, неплохо, да?) и приставил его к киске. Через 10 секунд, я начал потихоньку входить в нее, я вошел почти до середины, как наткнулся на преграду (О ГОСПОДИ, ОНА ДЕВСТВЕННИЦА!!! Подумал я в тот момент и от этого мое возбуждение подскочило до уровня юпитера) я ее заверил, что будет не больно и прорвался через преграду резким толчком. Она пискнула, но я закрыл ее рот поцелуем, она обняла меня и сказала: "Я тебя очень Люблю Тёма... очень... продолжай... пожалуйста... " Я стал входить туда-обратно в нее и из нее, о Господи... это было так приятно... это продолжалось довольно-таки не долго, вскоре я уже не мог вытерпеть и тут произошло еще кое-что | | |
| |
|
|
| |
| | Она умело сжимала своим анусом мой член, возбуждение нарастало. Потом я переключился на дочь тети Любы, Наташу. Я дорвался к ее пышной попке, вылизывал ее дергал за клитор, засовывал пальчик ей в анальное отверстие. В тот момент когда я начал вводить член ей в попу, в мой анус неожиданно вошел пальчик мальчика, ему видимо тоже понравилась моя попка - и все время, пока я сношал его мать в задницу, он двигал пальчиком в моей попке, а другой рукой сжимал мне яички. Тем временем, бабушка готовила к сношению в анус свою внучку, - она сильно открыла попку девочке, вылизывала ей анальное отверстие и засовывала ей в попу палец, крутя им и разрабатывая вход. Лица девочки я не видел, но судя по движениям ее задницы, процедура ей нравилась. И вот я вытащив член с жопы Наташи подошел к попке девочки и начал страстно ее вылизывать и вводить язык в ее анус. Мальчик все время двигал пальцем в моей заднице и когда я нагнулся вылизывать анус его сестры, он протолкнул палец мне в попу еще глубже и заработал енергичнее. Я потихонько начал вводить свою письку в дественный анус девочки, Тетя Люба предупредила меня, что это ее первый раз. ЕЕ анус так приятно сжимал меня, а пальчик мальчика так хорошо орудовал в моей попке, что зделав пару движений я начал кончать, выплескивая сперму в пухлый задок девочки и ритмично сжимая пальчик мальчика в своей попке. Когда я вытащил свою письку с попки девочки, ее бабушка и мама начали вылизывать сперму с ануса девочки. Мальчик вытащил пальчик с моей попы иначал его облизывать и посасывать. Мы отдохнули иеще выпили коньячка. Неугомоння Тетя Люба предложила поиметь еще одну неопробованну дырочку - попку своего внука. Сережа засмущался, но оказываться не стал, - его поставили рачком, мама с сестричкой раздвинули его пухленькую попку, а вездесущая бабушка уже обрабатывала анус внука язычком а потом и пальчиком. Я подошел к Сереже, погладил его по попе, по его безволосой письке, подрочил ему немного. И тут мне захотелось поцеловать это маленькое чудо, которон стояло и вздрагиваор. Я засунул голову под животик мальчика и взял в рот его пипиську, на удивление сосать членик мальчика мне очень понравилось. Пососав минуты три, я подошел к его попке и потихонечко начал засовывать свою письку ему в анус. Мальчик задергался, видимо ему было немножко больно, но я продолжал впихивать. Когда он успокоился я начал ритмично сношать его пухлый задок. Бабушка же сев на корточки за мной открывала мою задницу щекоча ее то языком то пальчиком, поигравшись смоим анусом, она поставила перед собой дочь и внучку, приказала им раздвинуть попы и наклониться. Послюнавив по одному пальчику на каждой руке она запихнула их в анусы родственниц и начала их возбуждать. Я же, увидев такую картину, взял мальчика за пипиську и началего дрочить. Сначала кончил он, сжимая попкой мой член, а потом уже я: | | |
| |
|