Рассказ №194

     Не помню, что такого я сказала на этот раз. Только в ответ последовала звонкая пощечина, от которой у меня потемнело в глазах и влажным огнем отозвалось между ног. Я неожиданно для себя резко села, почти рухнула, на край кровати, держась рукой за щеку и испуганно, чуть исподлобья, смотря на Него. Да, мне было страшно, но оттого, что я не знала, что именно будет дальше, что именно родилось в Его бурном, буйном воображении и что из этого Он сейчас реализует, желая наказать дерзкую девчонку, посмевшую употребить одно из тех словечек, что было запрещено произносить в Его доме.
     - Детка, - ласково, как ребенку, сказал Он, делая шаг в моем направлении, - Я вижу, за время моего недолгого отсутствия ты совсем отбилась от рук. А что делают с непослушными девочками? - спросил Он так, словно мне и впрямь было лет пять. В моих глазах зажегся огонек неповиновения: что бы Он ни замыслил, я этого сейчас не хочу, я не готова, я не виновата; в конце концов, какая глупость - устанавливать табу на слова!
     - Правильно, наказывают, - не внимая моему внутреннему монологу, улыбнулся Он, подойдя почти вплотную ко мне. Я инстинктивно отодвинулась, а потом услышала тот самый звук. О нет... Так вот что Он задумал на этот раз! - звякнула пряжка Его ремня, звякнула так, словно закрылся засов на двери, отделяющей меня от внешнего мира, свободы и спасения.
     Я попыталась еще глубже забиться на кровати, спрятаться.
     - Ну, детка, неужели ты забыла правила? - с этими словами Он замахнулся и хлестнул меня, долго не примеряясь и не хотя попасть по какому-то определенному месту на моем теле. Попал по правому бедру. На моей молочно-белой коже тут же вспыхнула и загорелась, обжигая, длинная красная полоска. Он усмехнулся, как ни в чем не бывало отвернулся и отошел к окну. Взял с маленького столика бокал с красным вином и отпил из него, наслаждаясь букетом.
     Я, как ошпаренная, соскочила с кровати и набросилась на Него со сжатыми кулаками, намереваясь ударить в грудь, или в живот, или в челюсть - мне было все равно куда, лишь бы выплеснуть проснувшуюся злобу и отомстить за ярко-красную саднящую полосу на моем бедре.
     Я почти приблизилась к Нему. Почувствовав это, Он резко повернулся и со всей силы оттолкнул меня так, что я упала, больно ударившись о паркетный пол.
     - Ты сама напросилась. К тому же, правила есть правила. Извини, дорогая, - улыбка на Его лице стала еще более зловещей и пугающей. Он сделал еще глоток из бокала, а оставшееся вино вдруг выплеснул мне на ажурные трусики:
     - Все равно они тебе больше не понадобятся, - произнес Он и, вновь схватившись за ремень, стал хлестать меня им по ногам, по животу...
     Я вскрикнула, попыталась увернуться, уползти из-под нескончаемых ударов и тут же получила еще несколько по спине и ягодицам.
     - Иди к черту, ты и твои правила, - огрызнулась я, поднимаясь с пола.
     - Отлично, дорогуша! Теперь я тебя узнаю, вот только... - он поиграл ремнем в воздухе, - кто разрешил тебе открыть твой очаровательный ротик?
     Я попятилась к двери, надеясь успеть за ней скрыться до того, как Он снова замахнется, но не успела: очередной удар пришелся как раз по моим торчащим соскам.
     Все, у меня больше не было ни выбора, ни надежды на помилование, ведь мало того, что я стала сопротивляться, так еще и заговорила, когда игра уже началась, и то, что я сказала, было не лучшей частью моего словарного запаса, который я имела право использовать в этой самой игре.
     Я побежала на кухню. Собственно, больше мне бежать было некуда. Он меня нагнал на полпути, когда я, неловко споткнувшись о край очередного ковра, упала, и быстро подняться мне не удалось, как я ни старалась.
     Я запыхалась и взмокла и дышала часто и шумно. Кроме того, эта прелюдия уже изрядно меня возбудила, и на трусиках, рядом с ярко-красным пятном от французского вина, растекалось еще одно, берущее свое начало в глубинах моего разгоряченного тела.
     Я подняла глаза. Мы встретились взглядами. В Его читалось еще более сильное возбуждение и что-то еще, отчего мое сердце в испуге замерло, а вся кровь хлынула вниз живота. Не говоря ни слова, Он наклонился ко мне и, продолжая смотреть в глаза, положил руку мне на живот. У меня перехватило дыхание. Я откинула голову назад и закрыла глаза, страстно желая, чтобы Он изменил себе и своей игре и приласкал меня, ведь мне так этого хотелось!
     Я замерла в предвкушении, когда Он оттянул мои трусики. Заметив, как я вся напряглась и задрожала, Он усмехнулся и вдруг грубо дернул ткань, с треском разрывая ее по швам. Я вздрогнула, резко вернувшись в реальность. Зажав бесформенные кружева в кулаке, Он произнес:
     - Я же сказал, что они тебе больше не понадобятся...
     Легко, как перышко, Он подхватил меня под мышку и потащил на кухню, на разделочный стол. Сопротивление было бесполезно...
     Разделочным я называла стол, за которым мы не только завтракали, обедали или ужинали, а предавались и другого рода развлечениям. Он служил нашему чревоугодию во всех его проявлениях. Почему я называла этот предмет мебели именно так, а не иначе, догадаться несложно: в промежутках между трапезами на нем разделывали меня...
     Он швырнул меня поперек стола на живот, лицом вниз. Я испытала прилив удовольствия, когда мои напрягшиеся соски прижались к холодной поверхности...
     По паре наручников было прикреплено к каждой ножке стола, и теперь Он занимался тем, что пристегивал мои руки к ножкам стола с одной его стороны, а ноги - с другой. Стол был достаточно длинный, так что ноги мои оказались широко раздвинутыми.
     - Отлично, - сказал Он, снимая рубашку. - Теперь ответь мне, сколько ты хочешь ударов? Назовешь слишком мало, я скажу тебе свое число, а оно, поверь мне, намного больше того, что ты сможешь вынести.
     Каждый раз граница между "мало" и "достаточно" колебалась, так что мне снова и снова приходилось задумываться и выбирать новое число.
     - Тридцать, - выдохнула я.
     - И ни одного звука, ни одного движения с твоей стороны, иначе я буду вынужден начать все сначала, - кажется, Он остался удовлетворен числом, которое я назвала.
     Я ждала. Ноги мои были раздвинуты широко в стороны, так что я чувствовала себя непристойной женщиной перед диким, животным совокуплением.
     Гулко тикали часы, забирая секунды, оставшиеся до первого удара...
     Наконец послышался звук рассекаемого воздуха. Я зажмурилась и задержала дыхание. Между ног стало еще горячее...
     Однако ничего не произошло.
     Он расхохотался:
     - Ну что ты, детка, не так сразу!
     От обиды я чуть не заплакала: мучить меня наказанием - это еще ладно, но мучить отсутствием наказания, когда я его так хочу - это уж слишком.
     Но тут Он нанес долгожданный первый удар, совсем несильный, не такой, к какому я мысленно готовилась, от него моей попке стало лишь немного горячо. Я поняла: Он решил сначала подразнить меня, разогреть, поиграть, как кошка с мышкой.
     Он снова меня ударил, а потом еще и еще. Если бы я могла, то подавалась бы всем телом навстречу каждому удару. Шлепки были мягкие, легкие, ласковые. Он бил меня медленно, с чувством, словно знакомил ремень с моей попкой, смакуя каждое прикосновение кожи к коже.
     После десятого удара Он остановился, положил руку на мои ягодицы и стал нежно массировать их. Внутри у меня бушевало пламя, я мечтала о теплых губах, сомкнувшихся вокруг моих затвердевших сосков, о Его пальцах, исследующих мою возбужденную плоть, проникающих в меня, трахающих меня...
     Словно прочитав мои мысли, Он вдруг погрузил в меня палец и стал нежно двигать им внутри. Еще чуть-чуть и я кончу... Как приятно чувствовать эту волну, это надвигающееся, нарастающее наслаждение...
     Я застонала.
     Он резко убрал свою руку, взял ремень и что есть силы ударил меня.
     - Ни одного звука, детка, ни одного. А теперь мне придется начать сначала.
     И Он начал, но на этот раз не дразня и не жалея меня, вкладывая душу в каждый удар, с удовольствием наблюдая, как одна за другой вспыхивают новые красные полосы на нежной коже.
     Мне было больно. От каждого прикосновения раскаленной пряжки захватывало дух. Ремень жег кожу, насиловал мое тело, раздирая, подчиняя его себе, заставляя меня кусать губы и впиваться ногтями в ладони. Еще удар, - и слеза потекла по моей щеке...
     Неожиданно - Он все делал неожиданно, и я никогда не могла предугадать Его следующее действие - Он остановился, отложил ремень в сторону и протянул руку к моему влагалищу, чтобы проверить, мокрая ли я, горячая ли, сильно ли возбуждена. Почувствовав Его пальцы в себе, словно электрический разряд пронзил меня. Я попыталась двигаться навстречу Его руке, но ничего не получилось: я была слишком хорошо зафиксирована. Через мгновение Он убрал руку и провел ей по моей спине: пальцы были горячие, мокрые и скользкие от влаги, которой я истекала...


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.