Рассказ №22204

     - Рукой. Начала одним пальцем, потом тремя, а затем - кулаком. Вы так стонали:
     - Я вас напугала?
     - Немного.
     - Вам было хорошо?
     - Очень. Райское блаженство!
     - А нам можно так?
     - Завтра посмотрим. Теперь всем спать!
     Девочки, тихо переговариваясь, улеглись рядом на приставленных кроватях. Анна не знала, что было потом, потому что она провалилась в глубочайший умиротворяющий сон совершенно без сновидений. Последней мыслью ее, посетившей Анну до забвения, была: "Не стоит, пожалуй, давать зелье девочкам. Они еще не готовы" :
     На следующий день Анна проснулась поздно. Девочки уже помылись, позавтракали и ожидали ее пробуждения возле тумбочки, уставленной блюдцами и тарелочками.
     - А мы уже помылись и позавтракали! - радостно доложила Наташа, тряхнув светлыми кудрями.
     - И Вам завтрак принесли! - добавила черноволосая коротко стриженая Лида.
     - Как Вы себя чувствуете после вчерашнего? - спросила внимательная Маша.
     Девочки, умывшись, смыли весь вечерний макияж и снова выглядели молоденькими институтками.
     - Спасибо, мои дорогие! Чувствую, как после бани, расслабленно и обновлённо. Только хочется потянуться. Вот так!
     Анна встала и сладко, до хруста в суставах потянулась. Ее полные груди поднялись и, тяжело вздрогнув, опустились.
     - Какая же Вы, красивая, Анна Ивановна! - кротко вздохнув, молвила Лида. - Нам с Наташей еще расти и расти.
     - Ах, не торопите жизнь, девочки. Она и так проходит быстро, - ответила Анна. - Один поэт сказал: "Детство длится легко, беззаботно, и кончается, и не вернуть". А потом девочка превращается в старушку, а потом: "Белым днем тянет в сон отчего-то, ну, а ночью порой не заснуть".
     - Ой, у меня бабушка такая! - воскликнула Наташа. - Вяжет, вяжет, а потом, бах, и спит.
     И добавила совершенно без перехода:
     - А когда мы будем снадобье пробовать?
     - Думаю, оно вам пока не нужно. Оно для старушек, которые за спицами засыпают. А теперь о главном. Вечером к нам придут мальчики-кадеты! И, возможно, они вам все о себе расскажут и все покажут.
     - Ой, как интересно! - затарахтели девочки. - А они нас будут смотреть? А они с нами будут танцевать?
     А Маша спросила:
     - А они с нами будут, ну, как с женщинами?
     - Возможно. Об этом я с ними не говорила.
     А Наташа обрадовалась:
     - Если будет тот маленький мальчик, я с ним в дочки-матери поиграю! А то девочки не хотят.
     - Конечно, поиграешь! - ответила Анна, а сама подумала, как бы он с тобой не поиграл во что-нибудь еще. Она задумала капнуть кадетам в ужин другое снадобье, для мужчин. И посмотреть, что будет. А потом на Бестужевских курсах сделать доклад об двух зельях сразу.
     - Поэтому подготовьтесь, а я поеду в город и куплю вам платья. Бальные.
     Девочки запрыгали и захлопали в ладоши, и даже Маша обрадовалась, как седьмушка, младшая институтка. "Какие же они еще дети!". - подумала Анна, одетая по-дорожному, забираясь в экипаж.
     Дсвочки, оставшись одни, бродили по дортуару, как неприкаянные, пока Лида не предложила:
     - Маша, а ты не можешь сделать нам, ну, как вчера Анне Ивановне?
     Маша посмотрела на Лиду с сомнением:
     - Как, кулаком?
     - Ну, хоть пальцем. Интересно же!
     - Ладно. Раздевайтесь!
     Девочки быстро скинули форменные платья и рубахи и улеглись, как Анна вчера, поперек одной кровати и широко раскинули ноги. Маша села на скамеечку и приблизила лицо к промежностям институток. С Наташей обстояло все хорошо. Вход в ее влагалище прикрывало белесое колечко с довольно большим отверстием в середине. Маша осторожно потрогала его пальцем, и поняла, что девственная плева легко растягивалась. А с Лидой все обстояло не столько радужно. Ее гимен представлял собой плотное мясистое образование с несколькими мелкими дырочками, что напомнило Маше сетку в мясорубке, через которую выходил фарш для котлет. А вот тебе, Лида, я совать палец повременю, подумала Маша, подожду Анны.
     Маша старательно намазывала средний палец лампадным "деревянным" маслом и, пока она это делала, маленькая Наташа наблюдала за ней, прижав кулачки к плоской детской груди с маленькими сосками, воспринимая предстоящее событие, как некую игру. Лида же смотрела на блестевший от масла палец, ощущая смутную тревогу и вожделение, ибо ее полудетские органы уже налились кровью, а низ живота покраснел. Она не удержалась и погладила то место, где сходились вместе ее нижние губки, и это действие немедленно отозвалось легким удовольствием. Лида замерла, прислушиваясь к ощущениям, было хорошо, но мало. Она бы сказала, как чай с маленьким кусочком сахара. И она решила добавить "сахару в чашку" , натирая маленькие красные губки ребром ладони. Стало намного приятнее. Но почему Машка кричала и каталась, неужели это так хорошо? Лида бродила рукой по половым органам и искала источник наибольшего удовольствия:
     Кадеты откровенно скучали. Дрочить надоело, да и видение членов друг друга изрядно приелось. А тут еще младший кадет Ленечка разнылся, видите ли, у него не стоит член. Гога уже, кажется, в тысячный раз объяснял ему, что в таком возрасте можно дрочить, лишь сжимая ноги, но Ленечка его не слушал. Гога разозлился.
     - Ладно. Есть один способ! - торжественно объявил грузинский князь. - Снимай панталоны и ложись животом на койку. Будет немного больно! А, может, и нет. Э?
     Столбовой дворянин Дементьев Василий Львович, а проще, Васенька, заинтересовался предложенным способом. Он подошел и шепнул Гоге на ухо:
     - Только налей ему в жопу чего-нибудь скользкого. Маленький еще!
     Гога кивнул и, достав с полки баночку с гусиным жиром от простуды, принялся старательно мазать свой жилистый длинный, но нетолстый член густой смазкой. "Так расход меньше!" , - пояснил князь сие действо Васеньке.
     Между тем классная дама, обремененная коробками с покупками, решила заглянуть к кадетам ненадолго. Зайдя в спальню, она увидела такую картину. Младший кадет лежал ничком без панталон поперек койки, застланной серым солдатским одеялом, а князь Гога использовал его задний проход, как женский, пронзая его длинным жилистым членом. Он храпел. и пыхтел, и говорил что-то не по-русски. Средний кадет стоял с другой головы постели и неистово теребил тоже длинный, но куда более толстый, чем княжеский скипетр, член, закатив глаза и готовясь излить семя на кадетика. Он закричал: "Ох, ты! Хорошо-то как!" и выпустил длинную струю спермы на золотые кудри пронзаемого херувимчика. Тут же князь прильнул к заднице мальчика и замер. Сильные мышцы на его животе задергались, и он долго стонал, говоря: "Ых, ых!" в такт выплескам спермы.
     - О. какой у вас Содом! - с удивлением заметила Анна.
     Она сложила покупки в угол и подошла ближе. Средний кадет отдыхал в плетеном кресле, помахивая ослабевшим членом, а Гога перевел взгляд, затуманенный оргазмом, на Анну.
     - А, это Вы, мадам! А мы тут попросту, по-мужски!
     Он вынул член из заднего прохода мальчика и осмотрел его. Крови не было, и это его порадовало, но дерьмо:
     - Ну-ка, Васька, подай какую-нибудь тряпку! - скомандовал Гога. - Настоящий князь не должен ходить со сраным членом.
     Анна подала свой батистовый носовой платок, и Гога с видимым наслаждением обтерся.
     - Никогда не понимал этих гомосексуалистов! - ухмыльнувшись, сказал князь и, с отвращением на носатом лице понюхав загаженный платок, отшвырнул его в сторону. Златокудрый херувим Ленечка перевернулся и с удивлением ощупал свой членик.
     - Ой, господа, стоит, стоит!
     Но тут радостное выражение его розового лица сменилось озабоченным, он схватился за живот и, оглушительно пукнув, убежал, оставив светлые панталоны на полу.
     - Ваша сперма, дорогой князь, подействовала на него, как хороший клистир, - сказала Анна и добавила:
     - Зашла напомнить, что вы приглашены на дружескую вечеринку. Мы вас ждем. Думаю, будет интересно. Фанты, танцы, в общем, импровизированный бал.
     Чтобы я тебя ебал, подумал князь:
     Не знаю, понравятся такие обновы девочкам, думала Анна, управляя одноколкой и подъезжая к закрытым воротам института благородных девиц. Из сторожки выскочил сторож и, запихивая кривой, как ятаган, член в панталоны, принялся отворять скрипучие створки. Из окна сторожки высунулась растрепанная голова кухарки-посудомойки и снова скрылась в глубине. Вечером я буду без партнера, подумала Анна, если пригласить его? Но сатир, настоящий сатир! Впрочем, как говорил приятель отца седоусый гусар, после третьей стопки не бывает некрасивых женщин. Посмотрим, посмотрим:


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.