Рассказ №23032

     - Эх ты, деревня! - похихикав, потрепала мне волосы. - Москва отсюда всего тысячу вёрст, а как другая планета: но дело не в этом. Застала я своего благоверного с голой задницей со своей подругой. Тоже голозадой, как в том анекдоте: не стало ни подруги, ни мужа: а здесь как раз бабушка умерла, царство ей небесное. Увольняюсь из колледжа и сюда, в школу: живу теперь тут. - С последним словом хлопнула по софе, имея в виду весь наш серый от заводской копоти город с его хмурыми буднями и бесконечно скучными, либо загульно пьяными выходными. - Как я переживала, ты бы знал! Не поверишь, отравиться хотела: - произнесла задушевно и провела пальцем по моей груди. У меня всё затрепетало.
     Мы снова слились. Теперь позы меняли. Сверху, сбоку, сзади. Под управлением Любы, конечно. Мой опыт просмотра порно оказался далёк от реальности. Кончили снова почти одновременно.
     Оргазм накатил привычно, узнаваемо, менее изумительным от этого не став.
     Сексуальная жажда на время угомонилась. Но желание развлечься не пропало.
     Люба включила MTV. Я попросил вина. Махнув рукой, вроде как деваться некуда, учительница согласилась. Выпили вместе. Поболтали. Она в халате без белья, я в трусах без одежды. Середина октября, отопление давно дали, в квартире было жарко. Люба закурила.
     - Я балуюсь, - оправдалась. - Раз в месяц для хорошего настроения.
     С непривычки опьянел я быстро. Захорошело, поднялось настроение, и я решил порезвиться.
     - Любонька, - потянул я нарочито нагло, - проведи для меня урок анатомии женского тела, самые интимные места покажи, да расскажи подробно, что да как: - учительница уставилась на меня, как баран на новые ворота. Постепенно пришло понимающе, и она возмутилась.
     - Петенька, ты совсем обнаглел! Тебе мало, что ли? Ты и так меня всю с головы до пяток рассмотрел! Ну не корчи из себя совсем маленького, я прошу тебя, угомонись:
     - Тебе жалко, что ли? Мне же интересно: ну, пожалуйста: - услышав последние слова, Люба задумалась и ожидаемо переменила решение.
     Затушив сигарету, встала со стула, который поставила ближе к открытому на проветривание окну. С хитрым выражением лица вышла на середину комнаты и начала двигаться в такт музыке из телика, постепенно стягивая с себя халатик. Когда одежда свалилась на палас, не прекращая движения в быстром ритме, приподняла ладонями груди и приблизилась к софе, на которой в важной позе восседал я.
     - Эти штуки называются молочными железами, - сказала томным голосом, наклоняясь, чтобы нависнуть над моим лицом, которое мне пришлось задрать. - Их них маленький ребёночек, карапузик, сосёт молочко. Прямо из этих вот выдающихся мест называемых сосками. Вот, я их трогаю. Они очень чувствительны, запомни. Касаться их приятно - это возбуждает, - говорила, лаская себя. - Видишь, сосочки затвердели? Значит, возбудились: возбуждение отзывается внизу живота: тепло там и будто ток зудит, тянет куда-то: - правая рука медленно сползла вниз и накрыла гладко выбритый лобок. - Включи, пожалуйста, свет, стемнело. И шторки задёрни, - вдруг попросила она, чем спугнула заворожённость. Я глядел во все глаза и возбуждался вместе с ней, подчиняясь наплыву слов, произнесённых с непревзойдённым томлением.
     Просьбу я выполнил быстро и снова занял место зрителя. Оказался аккурат перед самым таинством, чуть ли не носом касаясь, - Люба, как только я сел, поставила левую ногу на сидушку тахты. Вид на святая святых женского естества открылся великолепный.
     - Эти кожные складки называются большими половыми губами, - продолжила, как ни в чём не бывало, с теми же манящими интонациями. - Видишь, они у меня заметно темнее остального тела. Такое встречается не у всех женщин, запомни. Зоны повышенной пигментации. Повтори, ученик:
     - Зоны повышенной пигментации, - послушно повторил я, сглотнув. Любе, похоже, гипнозом обладать незачем - естеством справляется. Как, впрочем, все женщины, не лишённые обаяния. Писаной красавицей быть совсем не обязательно.
     - Раздвигаем большие губы и видим за ними малые. - Левым и правым средними пальцами Люба раскрыла свою раковину, подавшись вперёд, чтобы я разглядел всё детальней. - Вот. Тонкие, по сравнению с внешними складками, полоски нежной кожи, ещё темнее, ещё более пигментированные. Сейчас, когда я возбуждена, влажные. - Объясняя урок, для наглядности, осторожно трогала называемые элементы указательными пальцами обеих рук. - Внизу малые половые губы соединяются, плавно переходя во вход во влагалище, и далее в её заднюю стенку. Она там, внутри. - Один палец углубился в мокрый, скользкий зев и потянул вниз, открывая розовую пещерку, сочащуюся пряно пахнущей влагой.
     Острый, солёный, манящий запах, уловимо напоминающий огуречно-селёдочный, ударил по мозгам, сведя скулы. Захотелось впиться губами, лизнуть языком - с трудом утерпел.
     - Теперь пошли вверх: над влагалищем, которое выглядит мокрым бугристым углублением с поперечной складкой, маленькую дырочку разглядел? Это уретра, из неё женщины писают. Довольно чувствительная штука, некоторым нравятся ласки именно её: но не мне. Смотри дальше. Здесь соединяются малые губы, переходя в уздечку клитора. Мы, наконец, дошли до него, до главного похотника. Сейчас он возбуждён, поэтому возвышается над губами: упругий, как маленький, стоящий мужской член, чем он, по сути, и является. Сдвигаем складку, называемую капюшоном, и видим головку клитора - мини реплика мужской головки. Похоже, правда?
     - Я потрогаю? - жалобно попросил я, совершенно забыв, что могу приказать.
     Мой котёнок, всё время приятно урчащий, вдруг недовольно фыркнул и коготком резанул в глубине по какой-то жилке. Не сильно, а скорее неприятно, чем болезненно; как бы предупреждая. Я недовольно поморщился и забыл этот момент - котёнок продолжил урчание.
     - Разумеется! - милостиво разрешила учительница. - Только осторожно. Орган очень чувствительный. В нём столько же нервных окончаний, сколько в большом мужском члене, но сконцентрированы они на: а-ах, - выдохнула, не выдержав ласки, - малой: а-ах: пло-ща-ди: - на этом объяснения закончились.
     Я впервые вдумчиво трогал женское сокровенное - мимоходные ласки перед соитием не в счёт. Очень красиво всё у них устроено, даже сравнивать не с чем.
     Большие губы на ощупь оказались шершавыми, покрытыми мурашками. Если внимательно приглядеться, то из общей "загорелости" можно было вычленить островки пигментации, напоминавшие географические карты стран - такие же неровные, ломанные. А сами губы мне представились крепостными валами, отсыпанными и утрамбованными вокруг цитадели сладострастия для сбережения детинца от вражеских набегов. К счастью, с охранными функциями фортификация не справлялась. Малые складки походили на бабочку, распустившую крылья. Тёплые, влажные, плотные - их было приятно гладить. Проводишь по узенькому краю, а они будто бы режут, защищаясь. Когда погладил уздечку, Люба ахнула и я, представив, что трогаю свой член, перемычку под самой головкой, её понял. Сосредоточился на клиторе. Люба застонала в голос. Попробовал засунуть палец в пещерку, но был остановлен:
     - Царапает, - прошептала, перехватывая руку. - Не надо, - попросила хрипло, от возбуждения заметно подрагивая.
     Я посмотрел на ноготь - вроде подстриженный, чистый. Провёл но губе. Действительно, есть заусенец. Не думал, что мужикам желателен уход за ногтями.
     Далее я аккуратно гладил, сдвигая и задвигая кожу на головке, сам главный похотник. Клитор перекатывался под пальцами, ускользая, точно валик из упругой резины под мягкой, толстой, скользкой полиэтиленовой плёнкой. Люба стонала, всхлипывая; изредка, на выдохе, дёргала задом.
     Я не выдержал и прильнул к источнику наслаждений ртом. Люба издала протяжный стон и задохнулась. Обе ладони легли мне на затылок и прижали голову к сердцу страсти. Мои руки в свою очередь вцепились в худой, но в то же время мягкий как тесто, совсем не упругий зад - спортом учительница не занималась, похоже, ни дня, - и закрепили положение - не вырвешься.
     - Да, так! Боже, это впервые: так: - и буквально завыла от наслаждения.
     Я нырял языком во все углубления, до которых дотягивался, скользил между малыми губками, подлизывая напрягшийся до твёрдости дерева клитор, ставший похожим на косточку финика в мягкой кожаной оболочке. Целовал, беспорядочно елозил по сладкой упругости:
     - Ритмичней! - хрипло взмолилась Люба, жаждущая кончить. - Дави на него, как на кнопку: да: из стороны в сторону: у-ух: всё вместе! - как это сделать я не сообразил, поэтому просто засосал всё целиком вместе с малыми губками и стал лизать, не разбирая.
     - А-а-а-а: - завопила Люба и задёргалась. Ноги с силой сжались, сдавив мне уши, вой замер на высокой ноте и, спустя несколько секунд, раздался долгий стон облегчения, словно тяжёлая работа, мучившая женщину много лет, наконец-то закончена. Бёдра отлипли от моей головы, а руки откинули её, как ненужную вещь, как надоевшую игрушку. Люба с выражение блаженства на лице устало плюхнулась рядом со мной и смачно поцеловала в губы.
     - Спасибо, - поблагодарила лаконично. - Никто мне этого не делал.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.