Рассказ №2508 (страница 2)

     А здесь - совсем другое. Ей придется самой раздеться догола при свете под ненасытными взглядами этих самодовольных юнцов и девиц. Боже мой!
     - Сама! Сама! - донеслись до ее слуха слова Игоря. Ее дрожащие пальцы послушно потянулись за спину к застежке. Щелк! Белые чашки лифчика повисли на высоких белых холмах, точно не желая падать. У Тани горело лицо. Она чуть свела плечи вперед, и лифчик упал к ее ногам. Освобожденные полушария радостно вспорхнули вверх и тяжело осели вниз. Только набухшие коричневые соски, напрягшись, торчали вперед.
     И сразу ей стало легче. Усилием воли она заставила себя поднять взгляд. Все смотрели на нее. Нет, не в лицо, не в глаза, а - на ее груди. Таня всегда немного стеснялась их: ей казалось, что они у нее слишком большие, слишком заметные, "выдающиеся". Так назвал их Петька Гладков после очередного "бардака", когда ему посчастливилось увести Таню на кухню и там дать волю своим блудливым ручонкам...
     - Ну, продолжим наши игры, - хрипло предложил Игорь.
     Тамара оказалась первой, кому пришлось раздеться догола. Она была жгучей брюнеткой, и треугольник волос в низу живота тоже был черным, чем подчеркивал ее ослепительно-белую наготу.
     - Красивая у нас Тома! - сказал Сашка.
     - Красивая! - подхватил Игорь. - Почему бы не запечатлеть эту красоту? - И, не дожидаясь ответа, принес фотоаппарат. Аппарат зажужжал и выплюнул черный квадратик.
     Дождавшись, когда фотография проявится, Игорь взглянул на свое произведение и присвистнул.
     - Ну, такую фотку можно посылать сразу в "Плейбой".
     - Вполне годится, - добавила Ирина, заглянув ему через плечо.
     Фотографию голой Тамары пустили по рукам. Когда квадратик попал в руки к Семке Гольдштейну, он даже засмеялся:
     - У тебя такой вид, милая, будто тебя только что трахнули. И не раз, и не два.
     - Вечно ты фантазируешь! - фыркнула, нимало не смутившись, Тамара. И добавила с вызовом. - Хоть бы раз что-нибудь сделал на самом деле!
     Где-то к полуночи все игроки - за исключением Игоря и Ирины - остались в чем мать родила. Игорь то и дело щелкал "пола-роидом", и перед ним на столике уже образовалась целая куча фотографий. Когда наконец Ирина сняла с себя трусики и Игоря объявили победителем, он предложил сделать коллективный портрет. Таня села на диван между Сашкой и Семкой. Игорь решительно подошел к дивану.
     - Вот что, мужики, я вам записался что ли в фотографы? Давай-ка, Семка, бери аппарат и сам снимай! - Игорь всучил Семке "полароид" и занял его место справа от Тани. Взглянув на Танины груди, оказавшиеся так близко, он перевел взгляд на ее поросший светлыми редкими волосами лобок. Таня инстинктивно сомкнула ноги потеснее и положила на колени руки.
     - Нет, так не пойдет, - сказал Игорь. - Дай-ка мне руку. А ты, - обратился он к сидящему слева от Тани Сашке, - возьми ее за другую. Так, теперь, красавица, клади ладошку вот сюда, сюда, не бойся! Обхвати покрепче!
     Таня почувствовала в ладони что-то твердое и горячее. Она скосила глаза вниз и у нее перехватило дыхание. Игорь заставил ее взять свой восставший член - большой, с розовой, как шляпка гриба, блестящей головкой. Она крепко сжимала длинный, чуть изогнутый ствол. И в этот же момент ощутила, как ее левая рука обхватила другой такой же горячий ствол, - правда, немного тоньше и короче. Она взглянула на Семку, прижавшего к лицу "полароид". Его молочно-белый с небольшой алой головкой член прямо у нее на глазах запульсировал и рывками стал подниматься вверх, все выше и выше. Семка сопел и долго не мог нажать спуск.
     - Ну что ты там копаешься? - нетерпеливо крикнул Игорь.
     Семка не отвечал. Он переминался с ноги на ногу и не отрывал глаз от видоискателя. Таня смотрела на багровую головку отчаянно вздувшегося члена, и вдруг Семка спазматически содрогнулся, а его серповидный брандспойтик дернулся и выпустил мощную струю белой жидкости, которая попала Тане на грудь и тотчас стекла на живот. Семка машинально нажал на "пуск" и, отпустив аппарат, стоял, страдальчески морща лицо. Таня высвободила левую руку и стала стирать с кожи липкое теплое желе. Неожиданное происшествие вызвало всеобщее веселье. Только Семка был страшно смущен.
     - Давайте посмотрим на плод его трудов! - закричал Игорь и вскочил с дивана, забыв, что правая рука Тани крепко держит его за торчащий пенис. Игорь согнулся, охнул и бросил на Таню злобный взгляд.
     - Подруга, ты же меня лишишь радостей секса. И отцовства. Игорь подошел к Семке и взял фотографию. Хохотнув, он протянул квадратик Тане.
     Девушка обомлела: она увидела, что сидит на диване совершенно голая, держась руками за стоящие по стойке смирно пенисы своих соседей. А на ее груди отчетливо видны густые, стекающие вниз белые кляксы. И сама не зная почему, она смотрела и смотрела на эту фотографию со страхом и восторгом. Ее заворожила бесстыдная красота собственного обнаженного тела. Только белые лужицы спермы вызвали у нее отвращение, ей казалось, они оскверняли непорочное великолепие ее тела.
     Она вернула фотографию Игорю. Он посмотрел ей прямо в глаза и почувствовал глубоко в низу живота горячую пульсацию зарождающейся похотливой жажды.
     Ему не составляло большого труда затащить в койку любую - или почти любую бабу, которая ему приглянулась. Особенно в летах. Он пользовался большим успехом у женщин.
     Первый раз сумасшедшее наслаждение от оргазма он испытал в Коктебеле, куда его, пятнадцатилетнего мальчишку, вывезли родители. Там Игорек и потерял невинность, за что спасибо любвеобильной дочке большого писателя. Первый раз пере возбудившийся Игорек кончил у нее на животе, так и не успев дойти до манящего входа. Зато второй, третий, четвертый и пятый разы он уже вспахал ее как следует - до стонов и криков. И ему это. страшно понравилось. Как нравилось потом всегда - с кем бы он ни трахался. Вот только ему еще не доводилось "поднимать целину". Сам не хотел. Боялся скандала, разборки с рассвирепевшим папашей. Нет, с нетронутыми девками он не хотел иметь дела.
     А эта можайская целка завела его. Сильно завела. На протяжении всего вечера у Ирки он сидел и пялился на Таню, пытаясь разгадать ее - вправду ли она такая неискушенная и глупенькая или только прикидывается, а сама в своем Можайске уже многому обучилась. И ему захотелось проверить. Ирка никогда не разрешала трахаться в родительской квартире.
     Наконец ребята стали одеваться. Таню мутило, в голове от выпитого вперемешку спиртного стоял ватный туман, ломило в висках. - Может, тебе немного полежать в спальне, - предложил Игорь, видя ее замешательство. - Отдохнешь, а я тебя потом провожу. Ты где живешь?
     Жила Таня у мачехи в Ясеневе. Квартира была двухкомнатная, небольшая. Втроем там было тесновато, но отец Тани часто бывал в командировках, и Регина - мачеха была полька - еще в начале учебного года предложила падчерице переехать к ней. Вдвоем веселее, объяснила она свое приглашение. "А если не уживемся, вернешься в общежитие". И Таня согласилась...
     Игорь помог ей одеться и потянул в спальню. Ирина метнула на него сердитый взгляд, но он скроил невинную физиономию и на ходу успел шепнуть: "Провинциалке дурно. Пусть оклемается там".
     В спальне было темно. В углу стояла огромная двуспальная кровать Ириных родителей. Игорь подвел усталую Таню к кровати и уложил.
     - Поспи! А я пойду, - сказал он неопределенно. Уходить он не собирался и решил действовать сообразно обстановке. Ирины гости уже стояли в прихожей. Хозяйка собралась проводить их до метро. Ну и отлично, подумал Игорь и сказал громко:
     - Наша можайская девственница задремала. Ты, Ириш, иди проводи ребят, проветрись, я тут пока чаек поставлю, а?
     Ирина испытующе поглядела на него и медленно кивнула. Когда за ребятами закрылась входная дверь, Игорь бросился в спальню. Таня спала. "Да, эту девку трахнуть - мечта!" - подумал Игорь. И не отдавая себе отчета в своих действиях, он потянулся к молнии на платье. Расстегнув ее до конца, припал к полуоткрытым губам Тани. Она шевельнулась и - удивительное дело! - ответила на его поцелуй.
     Потом открыла глаза. В них Игорь прочитал то, что хотел прочитать, - желание.
     Его хотело ее тело. "Точно девственница!" - промелькнуло у Игоря в голове, и на миг он даже испугался. Но пробудившееся желание оказалось сильнее страха. Он стал снимать с Тани платье. Когда делал это в последний раз? Игорь уж и не помнил. Платье - вышедший из употребления предмет женского туалета. Джинсы и майка. Или блузка. Или свитер. К этому он привык. Эти вещи он снимал, сдирал, срывал одним привычным, натренированным движением. Но платье...
     И тут произошло еще одно чудо: Таня стала ему помогать! Она выползла из платья и осталась в одних трусиках и в бюстгальтере. Восставший член Игоря требовательно просился на волю. Он незаметно, боясь спугнуть Таню, расстегнул джинсы и выскользнул из них, заодно стащив и трусы. Мелькнула мысль, что в его распоряжении минут сорок.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.