|
|
Рассказ №25956
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 19/02/2022
Прочитано раз: 4543 (за неделю: 1)
Рейтинг: 42% (за неделю: 0%)
Цитата: "Владлен нормальный человек. У него приятный голос, приятные нежные руки. Он сильный. Сашка, конечно, на его фоне не смотрелся, наверное. Худощавый, белобрысый. Слегка лопоухий. Да и веснушки эти. Но тут уж ничего не поделаешь. Да ещё в шортах этих дурацких. А ноги-то тонкие. Ну, так-то лето. Пофигу. Всё таки приятно кому-то нравиться. Хоть так. Хоть ему. А поцелуи жгли... В губы. А его рука по шортам......"
Страницы: [ 1 ]
Первый поцелуй был совсем не противным. просто поцелуй. Чуть пахнущий табаком. Чуть ещё чем-то. Не суть. Суть, что это был мужчина. Самый настоящий. И, судя по всему, Сашка ему нравился. Конечно, это было необычно, и от этого немного неловко, но если считать это просто дружбой, то вроде бы и нормально. Никто ж не видит.
Довольно приличная, но видно, что холостятская квартира. Потёртый диван-кровать, Журнальный столик, газеты, пепельница.
Это сейчас в такого рода знакомствах нет ничего необычного. Но тогда, в 91-м году Сашке казалось, что он перешагнул уже грань дозволенного. Он понравился мужчине, парню. Это как? Ну, а с другой стороны, что ж теперь? Да и как сейчас уйдёшь? Влад нормальный, пусть. Просто чуть пьяненький. А завтра всё будет по-прежнему. Даже интересно немного.
Влад включил телевизор. Какой-то фильм.
- У тебя кто-то был? - Спросил Влад.
- В смысле?
- Трахался?
- Нет, - не стал врать Сашка. Да и чего врать-то? Видно, наверное.
Владлен нормальный человек. У него приятный голос, приятные нежные руки. Он сильный. Сашка, конечно, на его фоне не смотрелся, наверное. Худощавый, белобрысый. Слегка лопоухий. Да и веснушки эти. Но тут уж ничего не поделаешь. Да ещё в шортах этих дурацких. А ноги-то тонкие. Ну, так-то лето. Пофигу. Всё таки приятно кому-то нравиться. Хоть так. Хоть ему. А поцелуи жгли... В губы. А его рука по шортам...
Раньше он так не делал. Просто пьяненький. А Сашке как теперь? Делать то что? Непонятно.
В комнате висел табачный смог, в голове было пусто и никчёмно.
- Природа такая вещь, - нашёптывал Влад. Владлен. - Мы никогда не знаем чего хочем и на что способны.
- Да
- И девчонок не пробовал??
Сашка промолчал.
Влад покрывал поцелуями его лицо, шею.
- Они не способны. Ты идеал, они никто. Ты - всё.
Сашка стеснялся его рук на шортах. Немного. Его слов, своих мыслей. Так то понятно уже. Но вот так он не готов. Всё-таки есть черта, за которую нельзя. За которой позор.
Сашка закрыв глаза пока не мешал. Пока ещё ничего не случилось. Сейчас всё кончится. Кнопка на шортах щёлкнула. Молния поехала. А вот это уже всё. Там только трусы.
- Ты не представляешь, какой ты.
А Влад уже был в трусах. И там торчало. А вот это уже всё. Дальше нельзя. Просто нельзя и всё.
- Я не могу.
- Я знаю. Но очень надо. Обоим надо. И тебе надо. Ты не представляешь.
А Сашка представлял. Вот только снимать трусы, эти дурацкие зелёные трусы, вот так, по-девчоночьи, это невозможно.
Это даже не страх, а вот просто невозможно. Ну, вот как? Что он потом подумает? Что завтра подумает? А завтра ничего уже не изменишь. Это навсегда. Если узнают. Да и вообще.
- Я не могу.
- Не бойся. Попробуем только.
Трусы больше не мешают. Хорошо, что стемнело. Только от телевизора голубое пляшущее пятно света.
- Я не умею.
А Влад умел. Чем-то помазал.
И был холодок, и было всё. Ноги задраны и разведены в стороны. Ничего позорнее в жизни ещё не было. Ну, если только попробовать. Засовывается уже. Очень долго. Сашка, прям, представлял, как оно там... В него. Больно.
- Ты моя девочка. Сейчас. Расслабься.
Невозможно расслабиться. Надо сказать, что я не девочка, и не хочу.
- Влад, я боюсь.
А оно уже засунулось. Как провалилось. И задвигалось. Туда-сюда.
- Влад, я не девочка?
- Счас, счас...
Спрашивать бесполезно. Коленки прижаты к груди. Дурацкая, беспомощная поза. А он делает.
Не спускал бы. Так то ладно. Ну, попробовали и всё. Ну, чтоб не совсем уж.
- Влад, всё, попробовали.
- Сейчас, сейчас.
- Влад, только не до конца. Это нельзя.
А он всё быстрей.
- Молчи, молчи.
Ноги кверху и никуда их не денешь. Суёт просто. Да уже не особо больно. Страшно. Как оно там? И как потом?
Бабой быть как-то не то.
Минута, ещё.
- Сейчас, сейчас.
Ещё минута где-то.
И тут стало понятно. Сделает. По-настоящему. Чего ему? Природа... .
- Влад, нет! - Это уж на всякий случай.
Влад забился, зарычал и притих. Всё.
- Всё. Вот теперь всё.
Сашка молчал. Вот и попробовали. Сперму, кажись, спустил. Хотелось плакать. Но всё это было бы ни о чем.
- Ну, чего ты? Так надо было. Бывает у нас. Я давно без бабы. Прям разрывало. В ванну пойдёшь? - Влад закурил.
В ванную не хотелось. Значит, ему просто хотелось. И всё.
- Ты не рассказывай никому. Сам знаешь, засмеют. Захочешь, заходи. - Влад засмеялся. - Тебе теперь можно.
Сашка знал. Конечно, было немножко обидно. Хотя... Отвернувшись, он натянул трусики. Он стеснялся. Своих трусов. Тонких ног. Что он теперь "такой". И что в нём теперь это. Фу, блин.
А сам же виноват тоже. "Просто попробовать" не бывает.
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
|
| | Он открыл банку с каким то маслом предположительно касторовым и набрав полный шприц говорит - сейчас будем заправятся, кто то спросил а как - в дырочку в попу ответил он -- себе делая кто то буркнул (знает что все жуткие подражатели и поврорялы) большой пацан отдал кому то набранный шприц а сам быстро скинул трусы и с рыком Я ПЕРВЫЙ стал на четвереньки, ему воткнули и впрыснули резко выдавив содержимое шприца тут же подражатели я я я первый, и заливаясь от смеха стали заправятся а большой пацан пока все увлеклись - скрылся в кустах освободился от масла и быстро вернулся и завлекая те самолёты что заправились за мной на взлёт а остальным заправляться, сделал несколько пробежек через высокую горку и усевшись на скамейку и стал подсматривать что же будит с нами происходить а нас распирал заразительный смех до упаду - когда все смеются становится ещё смешней по ногам и ягодицам масленые потёки скользкие щекотные, продолжая бегать, смеяться так как никогда раньше и благодаря тому что днями много бегали забывая временами о питье и еде - казуса ни с кем так и не произошло, врезавшиеся в память те приятные ощущения, веселье - хотелось снова и снова испытать, через время когда заходил разговор вспоминая всё то приятные ощущения - осмелились повторить несколько раз с большими промежутками времени, последний раз когда нам по 8 лет исполнилось. | | |
|
|
|
| | Алеша тихо зарычал. Ладонь Наташи лежала на его попе, прямо на коже, слегка ее сжимая. Губы девушки вновь приблизились к его губам. Мальчик навалился на девичье тело сильнее, почти полностью улегшись на нем, и впился в ее губы длинным поцелуем. Его язык ласкал ее язычок. Рука сжимала и ласкала грудь. Кожа попы горела под девичьей ладонью. | | |
|
|
|
| | - Я люблю тебя, Расик... - словно эхо, повторил Димка... он порывисто прижался губами к губам Расима - начал страстно, горячо целовать Расима в губы, в щеки, в лучисто жмурящиеся глаза, в пипку носа. - Я люблю тебя, Расик... любою... люблю... - Он, упоённый счастьем Димка, говорил это Расику каждый день - каждый день признавался Расиму в своей любви, а Расим ему, Димке, признался в любви только сейчас, и Димка, словно не веря в то, что он только что от Расима услышал, желая вслушиваться в слова Расима снова и снова, тут же проговорил: - Расик, ещё... ещё раз скажи! | | |
|
|
|
| | Валентина опустилась на корточки. Перед ее лицом оказался грибообразный полуобвисший член с обнаженной сизой головкой, от которого отвратительно пахло. Получив от Петровича удар по затылку, Валентина открыла рот и приняла член. | | |
|
|