Рассказ №21847

     Вовка сжал ноги, а Сашка чуть привстал, а Вовка чуть отпустил и снова сжал, и Сашкин писюн оказался зажатым лишь за крайнюю плоть. Сашка ойкнул и потерял ритм. Вовка еще раз сжал, и Сашка снова ойкнул. Тогда Вовка начал сжимать и ослаблять зажим в ритме, стараясь еще вращать ногами, как бы затягивая в зажим всю головку. И через несколько минут Вовка почувствовал, как Сашкин членик вздрогнул, а потом задергался. Сашка ойкнул, охнул, хотел было выдернуть свой писюн, но Вовка сжал ноги еще сильнее, и Сашка упал на Вовку, содрогаясь в ритме своего первого оргазма.
     - Ой, Вовка! - сказал Сашка через несколько минут. - А еще можно?
     - Можно, - сказал Вовка. - Но только завтра. А сейчас мороженое.
     - Да ну его!
     
     Вторая дневка Сашки Капко. Сосунки.
     
     Сашка поворочался на матрасе, устраиваясь поудобнее, и вдруг сказал:
     - Вов, а ты давно молоко пил?
     - Сегодня, а что?
     - Нет, я про другое молоко.
     - Топленое, что ли? Не люблю. Бабушка любит, а я - нет.
     - Я про молоко, которое женщина дает.
     Вовка даже привстал от неожиданности.
     - Грудное, что ли?
     - Да.
     - Если честно, не помню. Я маленький был. Но на картинках видел.
     - На картинках: , а хочешь вживую посмотреть?
     - Я и вживую видел. Ничего особенного.
     - А попробовать?
     - Хм, не отказался бы.
     - Приходи сегодня вечером к нам домой. Попробуешь.
     - У вас, что, младенец завелся?
     - Да. Это я.
     Вовка обалдел от Сашкиных слов.
     - Ты? Тебе же осенью девять лет будет!
     - Ну и что? Моя мама считает, что так плохо учусь, потому что отстаю в развитии. А что бы развиваться быстрее, мне нужно пить грудное молоко. Она и кормилицу наняла. Она этажом ниже живет. У нее младенец хилый, ест мало, а у нее груди болят от переполнения.
     - Так сцеживать можно! Я видал в деревне, как тетка из сиськи забор поливала! И еще ржала при этом.
     - А этой и сцеживать больно. Аж кричит. Я сам слышал.
     - А когда прийти, в семь?
     - Приходи в шесть. Только в домашнем. Я ей скажу, что ты - мой брат.
     На том и порешили.
     Вовка не утерпел, пришел полшестого в старых тренниках и линялой рубахе.
     - Ну, чо, нет пока?
     - А ты не видишь? Вовка, я боюсь, говорят, что она орет от того, что ее младенец сосет, а когда он сосет, она "кончает".
     - Не бойся, посмотрим, как она кончает. Это здорово. Я как-то в деревне:
     Вовка не успел больше ничего рассказать. Скрипнула входная дверь, и в комнату вошла она. Кормилица! В общем, совсем молодая девчонка, наверное, из "залетевших". Круглое лицо, печальные карие глаза, темные волосы, заплетенные в простую косицу. И огромные груди, еле помещавшиеся в полурасстегнутом байковом халате. Она поддерживала их обеими руками, и каждый шаг отдавался страданием на ее лице.
     Войдя, она растерялась.
     - А мне не говорили, что вас двое будет!
     - Это мой брат, он тоже будет пить молоко, - сказал Сашка.
     А Вовка спросил:
     - Вам сколько за вечер обещали?
     - Рубль.
     Голосок у нее был тихий и приятный.
     Вовка полез в карман и достал мятый рубль.
     - Вот еще. За меня.
     Она улыбнулась и, расстегнув халат, вывалила свои огромные груди наружу. Вовка впечатлился. Таких грудей он еще не видел ни у кого. Ни у тетки Вали, которая приезжала в их городок искать себе мужа, ни у Калерии, мачехи своей названой сестры Ириши. По размеру и цвету их можно было сравнить, пожалуй, только с передутыми воздушными шарами, которые продавал на Первое Мая слегка поддатый продавец, и которого Вовка-маленький просил:
     - Мне класненький (красненький) !
     Эти груди-бидоны были снабжены длинными, с третью фалангу среднего пальца взрослого человека, сосками, и растянутыми, в ладонь, околососковыми кружками. И они уже сочились молоком!
     - И как мы: будем питаться?
     Она опять улыбнулась и предложила:
     - Если у вас этот диван раздвигается, я лягу посередине, а вы, мальчики, справа и слева, каждому по груди. И пейте больше, у меня лактация очень сильная.
     Она легла на раздвинутый диван и ее переполненные груди свесились по сторонам. "Чур, я у стенки!" - крикнул Вовка и полез через кормилицу, как бы ненароком заехав ей коленом между ног. Она ойкнула и порозовела, но смолчала, потому что Вовка уже присосался. Что делать с сосками, он уже знал, и рассчитывал на большее, побрив сегодня себе лобок. Но пока он накачивал себя молоком и думал. И, кажется, придумал.
     Для начала он сделал вид, что поперхнулся. Выпустив сосок изо рта, он долго кашлял, а потом, махнув рукой Сашке (соси, мол, не отвлекайся) , сказал хриплым голосом:
     - Мне так неудобно! Я подавился!
     - А как тебе удобно, мальчик? Сделай как лучше. Мне уже легче.
     Вовка бесцеремонно расстегнул нижнюю пуговицу ее халата и, навалившись на нее сверху, сунул колено в колючую промежность. Она ахнула и слабо дернулась, но Вовка снова присосался к огромному соску. Он твердо решил довести кормилицу до оргазма.
     Вовка начал посасывать, покусывать ее сосок, обводить его языком, захватывая и часть кружка, одновременно сжимая грудь обеими руками. Тогда сосок становился длинным и твердым, как карандаш, и Вовка прихватывал его кончик зубами, заставляя кормилицу дергаться и изгибаться. Он усилил давление колена на промежность и почувствовал, что его штанина промокла. Тогда Вовка заменил ногу на руку и, найдя маленький, но твердый шарик клитора, тронул его пальцем. Кормилица забилась в оргазме, орошая диван слизью из влагалища. Через несколько минут она пришла в себя и, не застегивая халата, побрела на выход, пробормотав:
     - Вот так всегда:
     Сашка круглыми глазами смотрел на Вовку, мало что понимая в происшедшем.
     - Это, Сань, называется, женский струйный психофизиологический оргазм. Ее муж - счастливчик!
     - Вов, твой член еще стоит. Что это значит?
     - А это значит, что моему организму требуется разрядка. Если, хочешь, идем в ванную, я тебе ее покажу. Табуретку с кухни прихвати.
     Сашка принес с кухни табурет. Вовка снял тренники, повесил их на крюк для одежды, переставил табурет поближе к унитазу и уселся, привалившись спиной к стене.
     - Саш, садись на меня и зажми своими ногами мой член, а я своими - твой. Удобно? Не больно?
     - Вроде нет.
     Тогда Вовка сдавил ногами крайнюю плоть Сашкиного члена и почувствовал, как Сашка сдавливает своими Вовкин, и без того надувшийся до предела член. Вовка протянул руку за Сашку, захватил головку своего члена в кулак, и, сделав несколько резких движений, почувствовал нарастающий оргазм. Тогда он ускорил движения, и сперма тяжкими толчками, преодолевая сопротивление Сашкиных ног, выплеснулась наружу, орошая унитаз. Вовка содрогнулся, раз, другой и почувствовал, как Сашкин членик затрепетал, зажатый между Вовкиных ног. Он усилил давление, и его собственный член, уже опадая, выбросил еще несколько струек спермы.
     
     Третья дневка Сашки Капко
     
     - Саш, ну и как вчера, - немедленно спросил Вовка, едва они улеглись на матрасы в палатке. - Понравилось?
     - Да. Очень. Я бы еще не отказался.
     - От молока?
     - И от молока.
     - Как ее хоть звать, кормилицу эту?
     - Зина, кажется.
     - Зина тоже ничего. Такие сиськи! Литров пять, не меньше. Как думаешь, за сто рублей она даст себя трахнуть?
     - Как, туда? Думаю, даст. Сто рублей - большие деньги.
     В шесть часов вечера Вовка был уже у Сашки и ждал Зину. Вскоре она пришла все в том же халате, но с оторванной нижней пуговицей и расстегнутыми двумя верхними. Груди ее, как показалось Вовке, стали еще больше, а при каждом шаге халат ее распахивался, показывая мясистый лобок, поросший густым коротким волосом. Она была грустна и задумчива.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.